Восемнадцать капсул красного цвета

Мертвых тварей попадалось достаточно много и до этого, но чтобы вот так, сразу… Когда впервые начали обнаруживать трупы, причем в немалом количестве, люди воспрянули духом: глядишь, через какое-то время, и все они передохнут. Увы, надеждам сбыться было не суждено: этих отродий меньше не становилось.

Глеб слышал множество версий, и одна из них показалась ему наиболее правдоподобной. Утверждают, что количество сердечных сокращений в течение жизни примерно одинаково у всех: что у воробья, что у слона, что у человека, разница только в их частоте. У воробья они за тысячу, ни со слоном, ни с человеком не сравнить, так же как не сравнить продолжительность жизни, но за нее у всех примерно одинаковое количество ударов и получается. У тварей пульс огромный, тот же воробей обзавидуется, но и живут они несравненно меньше птиц. Зато и регенерация бешенная, и плодовитость ужасающая. К тому же твари нечувствительны к боли, и единственный способ борьбы с ними — убить или хотя бы обездвижить.

«Возможно, что те твари наплодились в одно время. Именно по этой причине все они тогда и передохли у них на глазах», — предполагал рассказчик.

«Я тоже сомневаюсь, что эти сейчас сдохнут, — думал Глеб. — А вот в то, что сюда могут заявиться новые, верится гораздо больше. И значит, необходимо что-то предпринимать. Только что?»

Они находились на чердаке почти сутки, выжидая непонятно чего. Погода разгулялась, тучи развеялись, и солнце стало по-настоящему жарким. И это еще один жирный минус к тем проблемам, что у них уже есть.

— Глеб, — отвлек его от размышлений голос Молинова. — Взгляни.

Молинов находился возле дыры в кровле, крытой металлическими листами синего цвета. Через нее он и наблюдал.

— Видишь ее? — через некоторое время спросил он.

Глеб кивнул: вижу.

— Как ты думаешь, сама не сдохнет?

— Нет, только если ты ей в этом поможешь, — улыбнулся Чужинов.

Через дыру было видно голову и часть туловища твари, и она явно не собиралась подыхать сама. Обычно, когда такое происходит, их начинает шатать, как шатает из стороны в сторону только что народившихся детенышей любой другой живности. Эта стояла твердо. Убивать тварь, которая вот-вот и сама отдаст концы — лишний перевод патронов, которых и так всегда не хватает, но та, за которой они наблюдали, явно заслуживала пули.

Глеб прикинул дистанцию, и еще раз кивнул: пробуй.

Молинов перевел предохранитель на одиночные выстрелы, затем плавно потянул спусковой крючок. Тварь, как подкошенная, завалилась на бок и даже дергаться не подумала. Так с ними и надо: либо в голову, либо в сердце. Или на крайний случай в хребет, чтобы обездвижить. Эти гадины даже с развороченными внутренностями умудряются выжить.

— Сам дорабатывал? — поинтересовался Глеб.

— А чего там военного? — пожал плечами Молинов. — Конечно, сам.

Спуск у ТАРов довольно тугой, но Эдуард положил на крючок самый кончик указательного пальца.

— Глеб, — это была уже Полина. — Ничего придумать нельзя? Душно тут, ужас, что к вечеру-то будет?

— Придумать? Можно, Полина, еще как можно. Хватит нам на чердаке загорать, нас, поди, заждались уже. Сделаем-ка мы вот что.

Глава 5 Приманка для тварей

На чердаке действительно стояла духота, несмотря на то, что доски фронтона и со стороны входа, и с противоположной давно были выбиты. Земля много дней впитывала влагу, и теперь, под жарким солнцем, отдавала ее в виде пара. Крытая железом крыша накалилась и до нее невозможно было дотронуться. Питьевая вода, несмотря на все попытки экономии, убывала с катастрофической быстротой.

Глеб смотрел на близкую реку Семеновскую, разлившуюся до небывалой ширины.

«В такую бы погоду да на море, — размечтался он. — Искупаться бы, за мидиями понырять, а вечером запечь их на костре, да под вино или пиво. И чтобы Марина была. Хорошая девушка, будь все по-другому, о лучшей подруге и мечтать бы не приходилось. А главное, чтобы все твари разом исчезли так же внезапно, как и появились».

Рассказывали, твари собираются во время шторма на берегу, когда там полно статического электричества. Но это говорят, самому же ему однажды пришлось наблюдать, как беснуются они во время грозы, когда воздух буквально им пропитан.

Глеб прислушался к себе — начинается. Извлек из кармашка разгрузки капсулу, лежавшую там отдельно — он положил ее туда, когда еще все спали. Незаметно положил капсулу в рот и запил водой из фляги. Теперь стоило немного подождать — подействует ли? От некоторых не было толку: то ли из-за того, что все они давно просрочены, то ли еще по какой-либо причине. За последние два месяца раза три так было. Когда их много — еще ничего, но когда осталось не так много…

— Глеб, так что делать-то будем? — поинтересовался уже Семен. — Деревню жечь?