Восемь мечей

– Что касается вопроса, упомянутого здесь инспектором Мерчем… Вся эта оживленная переписка между Деппингом и мистером Дж. Р. Берком, – Лангдон кивнул на бумаги, разложенные по столу, – которую инспектор обнаружил среди вещей мистера Деппинга… Мистер Деппинг вложил довольно крупную сумму в фирму мистера Берка. Решив покинуть Англию, он пожелал отозвать инвестицию – дело неожиданное и неслыханное; однако мистер Деппинг никогда не занимался бизнесом. Вы сами слышали, что мистер Берк говорил здесь, – все это было бы крайне неудобно, да и в целом невозможно в текущий момент, особенно в такой короткий срок. Кроме того, как я уже заметил, это было блестящее вложение.

– И что он решил?

– О, все было улажено вполне мирно. Мистера Деппинга устроила перспектива оставить все как есть. Я бы сказал, в нем странным образом сочетались мудрость и безответственность.

Откинувшись на спинку кресла, доктор Фелл вдруг ни с того ни с сего спросил:

– Как бы вы объяснили его смерть, мистер Лангдон?

Лангдон вздохнул:

– К сожалению, никак. Могу лишь сказать, что это ужасное происшествие, потрясшее меня настолько, что слов подобрать не могу. Кроме того, – адвокат сощурил глаза, его голос стал еще елейнее, – вам не стоит ожидать, что я стану высказывать свое мнение, личное или профессиональное, до тех пор, пока мне не представится возможность поговорить с другим моим клиентом, мистером Треверсом.

– Ладно, – доктор Фелл с кряхтением поднялся на ноги, – ладно. Справедливо… Инспектор, ведите сюда Льюиса Спинелли.

В библиотеке воцарилась тишина. Было совершенно ясно, что Лангдон такого не ожидал. Одна из его холеных рук потянулась наверх и провела по верхней губе; он сидел неподвижно, его глаза проследили за тем, как инспектор Мерч подошел к окну. Мерч просунул голову между штор и что-то сказал.

– Мм… Кстати говоря, – заметил доктор, – думаю, вам будет интересно узнать, что и Спинелли желает побеседовать с вами. Не думаю, что он удовлетворен качеством вашей юридической поддержки, мистер Лангдон. В обмен на кое-какие услуги…

Мерч отступил. В сопровождении констебля в комнату вошел Спинелли и обвел ее холодным взглядом. Он был худым и жилистым, однако с массивным лицом. У него был маленький подбородок, во взгляде читалась напускная непринужденность. Хью Донован вдруг понял, почему каждое из довольно расплывчатых описаний этого человека непременно содержало упоминание о кричащем наряде, хотя, строго говоря, это было преувеличением. Каждую деталь костюма по отдельности нельзя было бы назвать «кричащей», все дело было в эффекте вульгарности, который производил образ целиком: манера жестикулировать, кольцо, надетое не на тот палец, галстук, нарочито перекошенный набок. Палевая шляпа с чрезмерно узкими полями была ухарски надвинута; бакенбарды чрезмерно выделялись на лице, а кончики усов едва не доставали до волос. И вот он теперь – обводит библиотеку холодным взглядом, словно оценивая ее. Хью уловил запах лекарств, исходящий от него, и это было, пожалуй, самым неприятным.

– Здравствуйте, – кивнув, обратился Спинелли ко всем присутствующим, снял шляпу, пригладил волосы, разделенные пробором, и уставился на Лангдона. – А Фулер говорил мне, что вы прохиндей, Лангдон. Из всего, за что я когда-либо тянул лямку, ваш совет отдать им свой паспорт был наихудшим.

От Спинелли исходили нервная угодливость и мстительность. Его голос звучал мягко, с хрипотцой. Он повернулся к доктору Феллу:

– Вот этот субчик – мой адвокат; мой адвокат, подумать только! Он времени даром не терял. Я понимал, что влип. А он сдал меня с потрохами. «Конечно, дайте им посмотреть свой паспорт. Чтоб они отписали в Вашингтон». Ну и куда это меня привело?

– В Дартмур, – бесстрастно ответил доктор Фелл. Казалось, он получал удовольствие от этой сцены. Его сонный взгляд скользнул в сторону Лангдона. – Как думаете, зачем ему было вас сдавать?

– Ну уж нет, – Спинелли резко махнул рукой, – сами разнюхивайте. Все, чего я хочу, – это понять, что мне предлагают, что вот этот вот, – он кивнул на Мерча, – предлагает. Мне не улыбается бодаться с кучкой английских придурков, ясное дело.

С покровительственной улыбочкой на губах Лангдон поднялся с места:

– Да бог с вами! Полно вам, поймите меня правильно, мистер Треверс! Будьте же благоразумны. Я посоветовал вам это ради вашего же блага…

– Да вы, – оборвал его Спинелли, – только и думаете: «Интересно, много ли ему известно?» Сейчас и узнаете… Вот вам мое предложение. Я расскажу вам все, что знаю. В обмен на это вы отстанете от меня и моего поддельного паспорта и дадите мне уехать из страны. Идет?

Лангдон двинулся вперед, его голос сорвался на фальцет:

– Да не будьте же вы ослом!..

– Выкусил? Поджилки затряслись? – лязгнул Спинелли. – Так я и думал. Ой-ой! «А много ли он знает?» Да?