Воронята

— Мистер Ганси, он уже давно пропускает уроки.

— Я могу заставить его успешно сдать экзамены.

Последовало долгое молчание. Ганси слышал, как в трубке тихо играла музыка — вероятно, по телевизору.

В конце концов Пинтер сказал:

— Он должен сдать все экзамены не ниже, чем на «В». И не иметь ни одного нарушения, иначе он будет исключен из Эглайонби окончательно и безоговорочно. Другого шанса у него не будет.

Ганси выпрямился и беззвучно выдохнул.

— Спасибо, сэр.

— И не забудьте о тех недостатках, которые ваш отец нашел в нашем библиотечном фонде по истории мореплавания. Я прослежу за этим.

И Ронан имеет глупость считать, что ему нечему учиться у Пинтера! Ганси мрачно улыбнулся приборной панели, подумав, что давно не был в таком дурном настроении, как сейчас.

— Мореплавание и корабли всегда составляли важную часть нашей жизни. Благодарю вас за то, что согласились поговорить со мною в неурочное время.

— Желаю вам хорошо провести выходные, мистер Ганси, — ответил Пинтер.

Ганси нажал кнопку окончания разговора и бросил телефон на «торпеду». Закрыв глаза, он беззвучно произнес грязное ругательство. Ганси уже протащил Ронана через семестровые экзамены. Наверняка он сможет сделать это еще раз. Обязан сделать.

«Пежо» качнулся — кто-то опустился на пассажирское сиденье. Ноа, — подумал Ганси, и у него перехватило дыхание.

Но тут раздался голос отца:

— И тебя тоже влечет к этой французской красотке? Рядом с нею твой драндулет, выкрашенный как для боя быков, кажется совсем несуразным, согласен?

Ганси открыл глаза. Отец провел рукой по «торпеде», а потом поднес пальцы к глазам — нет ли пыли. Прищурившись, посмотрел на Ганси, будто рассчитывал одним взглядом определить состояние умственного и физического здоровья сына.

— Прекрасная машина, — ответил Ганси. — Но не в моем духе.

— А я удивляюсь, что ты смог доехать сюда на своей развалюхе, — сказал отец. — Почему бы тебе не взять снова «Сабурбан»?

— Мне нравится «Камаро».

— Воняет, как в бочке с бензином.

Ганси представил себе, как его отец, заложив руки за спину, ходит вокруг «Камаро», стоящего перед гаражом, принюхивается и разглядывает сколы краски.

— Отличная машина, папа. Уникальная.

— Сомневаюсь, — сказал отец, впрочем, вполне дружелюбно. Ричард Ганси II очень редко позволял себе иной тон. Твой отец — просто очаровательный человек, — говорили Ганси посторонние. — Всегда улыбается. Никогда не поддается раздражению. Изумительный характер. Последним качеством он был обязан тому, что коллекционировал всякие старинные курьезы, заглядывал в трещины в стенах и имел тетрадь, в которой были перечислены все события, происшедшие 14 апреля, с самого начала веков. — Ты не знаешь случайно, зачем твоя сестра купила за три тысячи долларов эту кошмарную бронзовую тарелку? Может быть, она за что-то рассердилась на твою мать? Или это просто шутка такая?

— Она думала, что маме понравится.

— Но это же не стекло.

Ганси пожал плечами.

— Я предупреждал ее.

Некоторое время они сидели молча. Потом отец сказал:

— Не хочешь прокатиться?

Ганси не испытывал такого желания, но без возражений отыскал ключ зажигания и повернул его. Мотор завелся сразу, ровно и спокойно, совсем не как «Камаро».

— Четвертый бокс. Открыть, — четко проговорил его отец, и ворота перед машиной сразу начали открываться. Заметив удивление на лице Ганси, он пояснил: — Я недавно установил голосовое управление. Единственный недостаток в том, что если громко кричать снаружи, откроются самые близкие к тебе ворота. А это, конечно, большой недостаток безопасности. Я еще работаю над этим. Несколько недель назад сюда пытались забраться. Но не смогли пройти дальше передних ворот. Там установлена система с датчиками веса.

Ворота гаража открылись, и оказалось, что выезд загораживает «Камаро», припаркованный прямо перед боксом. Рядом с серьезным, сдержанным и постоянно улыбающимся «Пежо» Свин казался приземистым, дерзким, грубо угловатым. Ганси вдруг ощутил вспышку безудержной любви к своему автомобилю. Его покупка была наилучшим решением за всю жизнь.

— Никак не привыкну к этой штуке, — сказал отец Ганси, окидывая Свина неприязненным взглядом.