Воронята

Он знал, что сам боится. Пронизавшее все его существо видение, которое явилось ему в дупле дерева, прочно поселилось в его мыслях. Мертвый, умирающий по его вине Ганси. Потрясенная Блю, глядевшая на него. Ронан с жалким лицом, скорчившийся над Ганси, рычит: «Что, Адам, теперь ты счастлив? Ты этого хотел?»

Что это было? Сон? Пророчество?

— Я не знаю, что это такое, — сказал ему Ганси.

В обычных обстоятельствах сказавший такое почти наверняка лишился бы уважения Адама. Смягчающим обстоятельством могло бы послужить лишь немедленное продолжение: «Но я выясню». Адам не давал окружающим много времени на выяснение — ровно столько, сколько и себе самому. Но Ганси никогда не обманывал его ожиданий. Они обязательно узнают, что это такое. Вот только… Адам на этот раз не был уверен в том, что хочет это узнать.

К концу второй недели мальчики уже привыкли дожидаться Блю после школы и лишь после этого расходиться выполнять задания, которые давал им Ганси. Этот день выдался необычным для весны — серым, как сталь, холодным и дождливым — и больше подходил для осени.

Чтобы не скучать, Ронан решил наконец-то обучить Адама ездить на машине с механической коробкой передач. Несколько минут все вроде бы шло хорошо: сцепление у «BMW» переключалось легко, указания Ронана были краткими и точными, а Адам не обладал излишней самовлюбленностью, которая часто мешает учиться.

Заняв безопасный наблюдательный пункт возле дома, Ганси и Ноа наблюдали, как Адам все быстрее и быстрее нарезал круги по стоянке. Сквозь открытые окна «BMW» он наверняка слышал их ободряющие возгласы.

А потом — это должно было рано или поздно случиться — Адам ошибся, и мотор заглох. Автомобиль был весьма внушительным созданием, и внезапное выключение мотора на ходу сопровождалось разнообразными шумами и гибельными спазмами чуть ли не всех его частей. Ронан, сидевший на пассажирском сиденье, тут же обрушил на Адама поток брани. Это была продолжительная затейливая брань, в которой использовались все существующие нецензурные слова, частенько в форме сложных сочетаний. Адам, с сокрушенным видом уставившийся в пол, не упустил случая сообщить, что, когда Ронан ругается, в нем просыпается музыкальное начало, отметил любовную точность подбора слов и чернейшую поэтичность. И то, что ненависти ко всему сущему в нем куда меньше, чем в то время, когда он не бранится.

Ронан все же завершил свою тираду:

— Ради всего… Парриш, ну, будь поосторожнее. Это же не «Хонда Сивик» семьдесят первого года, как у твоей матери.

Адам поднял голову и возразил:

— Они начали выпускать «сивик» только в семьдесят третьем году.

Над пассажирским сиденьем засверкали оскаленные клыки, но прежде чем Ронан успел снова разойтись, они оба услышали приветливый голос Ганси:

— Джейн! Я уж думал, что ты не появишься. Ронан учит Адама обращаться с ручной коробкой передач.

Блю с волосами, растрепанными ветром, просунула голову в окно с водительской стороны. Ее появление сопровождалось ароматом полевых цветов. Пока Адам заносил этот запах в список того, что придает Блю привлекательности, она весело заявила:

— Похоже, все идет отлично. Это от коробки так пахнет?

Ронан молча выбрался из машины и с силой хлопнул дверью.

Вслед за Блю появился Ноа. У него был радостный и восхищенный вид, как у лабрадора, спешащего к хозяину. Ноа почти сразу решил, что сделает для Блю все что угодно; будь на его месте кто-нибудь другой, такое отношение заставило бы Адама насторожиться.

Блю позволяла Ноа даже разглаживать ее встрепанные волосы; Адам с удовольствием занялся бы этим сам, но чувствовал, что если попытается это сделать, его поступок будет воспринят совсем по-другому.

— Отлично. Тогда вперед! — сказал Ганси. Он картинно перелистал свой ежедневник и посмотрел на часы, явно дожидаясь, пока кто-нибудь спросит, куда они направляются.

— И куда же сегодня? — спросил через открытое окно Адам, все еще сидевший в «BMW».

Ганси подхватил лежавший под ногами рюкзак.

— В лес.

Блю и Адам озадаченно уставились друг на друга.

— Время, между прочим, уходит, — величественно произнес Ганси, направляясь к «Камаро».

Блю отскочила, чтобы Адам мог выйти из машины.

— Ты знал об этом? — прошипела она.

— Понятия не имел.

— Нам нужно вернуться через три часа, — сказал Ронан. — Я только что покормил Лесопилку, но она скоро опять проголодается.

— Именно поэтому, — заметил Ганси, — я и не хотел, чтобы ты заводил младенца.

С ловкостью, порожденной привычкой, они набились в машину. Ехать предстояло на «Камаро», хотя логичнее было бы выбрать «BMW». Между Ронаном и Ганси произошло короткое столкновение из-за ключей (Ганси взял верх; он во всем брал верх). Адам, Блю и Ноа забрались на тесное заднее сиденье. Ноа вжался в стенку, изо всех сил стараясь не задевать Блю. Адам чувствовал себя проще. В первый день он первые 10 минут старался быть как можно вежливее, но очень скоро стало ясно, что Блю совершенно не волнует, касается его нога ее бедра или нет.

Адам же не имел против этого ровным счетом ничего.