Воронята

Баррингтон Велк был одет в темную куртку, обут в кроссовки, и в чрезмерно крупных чертах его лица виделось необычное напряжение. Как будто он хотел задать вопрос, но не мог подобрать слов.

Он не сказал в ответ: «Мистер Ганси», не спросил: «Машина сломалась?», не сказал вообще ничего такого, чего Ганси мог бы ожидать от него.

Облизав губы, он заявил:

— Мне нужна твоя книга. И сотовый телефон тоже отдай.

Ганси решил, что ослышался.

— Простите, что?

Велк извлек из кармана темной куртки маленький, но неприятно реальный пистолет.

— Та книга, с которой ты везде ходишь. И сотовый телефон. Живо!

Осознать наличие пистолета почему-то оказалось совсем не просто. И еще труднее оказалось перейти от представления о том, что Баррингтон Велк, Прыщ, не просто неприятный человек, заслуживающий тех насмешек, которыми Ганси обменивался с Ронаном и Адамом, к тому факту, что Баррингтон Велк держит в руке пистолет, нацеленный на Ганси.

— Ладно, — произнес Ганси и, моргнув, повторил: — Ладно. — Никакие другие слова не шли ему на язык. Он готов был отдать за свою жизнь едва ли не все, что имел, за исключением, возможно, «Камаро», но ничего этого Велк не требовал. Ганси протянул ему сотовый телефон.

— Моя тетрадь в машине, — сказал он.

— Доставай! — Велк ткнул пистолетом чуть ли не прямо в лицо Ганси.

Ганси отпер дверь «Камаро».

Когда он в прошлый раз видел Велка, тот проводил опрос по поводу четвертого склонения латинских прилагательных.

— И даже не надейся удрать на машине, — предупредил Велк.

Ганси почему-то даже в голову не пришло, что, будь «Камаро» в исправности, можно было бы попытаться сесть за руль и спастись бегством.

— И еще я хочу знать, где ты был на минувшей неделе.

— Простите, что? — вежливо спросил Ганси. Он рылся в темноте на заднем сиденье, и шорох бумаги заглушил слова Велка.

— Не прикидывайся! — рявкнул Велк. — В школу звонили из полиции. Поверить не могу! Семь лет прошло! Теперь начнется миллион вопросов. И им хватит двух секунд, чтобы связать все эти вопросы с моим именем. Все из-за тебя! Семь лет прошло, я думал, что… и мне конец. Ты погубил меня!

Только когда Ганси, держа в руке ежедневник, выбрался из «Камаро», до него дошел смысл слов Велка. Ноа! Именно этот человек, который стоял перед ним, убил Ноа.

Ганси почувствовал неприятное ощущение в животе. Это еще не был страх. Это было сродни предвкушению того, что туго натянутый веревочный мост может не выдержать тяжести. И еще ему начало казаться, что в его жизни, в жизни Ганси, до этого момента не было ничего реального.

— Мистер Велк…

— Говори, где ты был!

— В горах, недалеко от Нетерса, — сказал Ганси непохожим на свой голосом. Это была правда, тем более что врать не имело никакого смысла: GPS-координаты этого места были записаны в тетради, которую он протягивал человеку с пистолетом.

— Что ты нашел? Нашел Глендура?

Ганси вздрогнул и сам удивился этому. Ему почему-то казалось, что все происходящее связано с чем-то другим, чем-то более логичным, и произнесенное вслух, пусть даже на английский манер, имя Глендура поразило его.

— Нет, — ответил он. — Мы нашли изображение, вырезанное в земле.

Велк протянул руку за ежедневником. Ганси сглотнул.

— Велк, — сказал он и тут же добавил: — сэр. Вам не кажется, что все это можно решить по-другому?

Ответом ему послужил негромкий, но весьма характерный щелчок. Этот звук, который то и дело повторяется во всяких приключенческих и детективных фильмах и видеоиграх, просто нельзя было не узнать. Пусть даже Ганси никогда не слышал его своими ушами в действительности, он точно знал, что такой звук раздается, когда пистолет снимают с предохранителя.

Велк приставил дуло пистолета ко лбу Ганси.

— Кажется, — сказал он. — Вот так.

Ганси испытал ту же самую отстраненность, что и недавно, когда в «Монмуте» ночью рассматривал осу на стекле. Он одновременно воспринимал и реальность — холодный и вроде бы довольно острый пистолет, упертый ему в лоб чуть выше бровей, — и вероятное будущее: палец Велка чуть заметно отодвигается, пуля пробивает череп, и он, вместо того, чтобы вернуться в Генриетту, лежит на дороге мертвый.

Ежедневник тяжело лежал в его руке. Ганси прекрасно мог обойтись без него. Он знал там все до последней буквы.

Но это был он сам. Он лишался сейчас всего того, что наработал.

Я заведу новый.

— Если бы вы только спросили, — сказал Ганси, — я рассказал бы вам все, что тут записано. С великим удовольствием. Это никакая не тайна.

Пистолет, приставленный ко лбу Ганси, слегка задрожал. Велк сказал:

— С пистолетом у виска ты еще и не того наговоришь. Не верю, что иначе ты сказал бы хоть что-нибудь.

— Это потому, — ответил Ганси, — что вы знаете: это правда. — Он позволил Велку взять из его руки толстенный ежедневник.

— Ты меня презираешь, — заявил Велк, прижимая книгу к груди. — Думаешь, ты непобедимый? Знаешь что? Я тоже так думал.

Когда он это произнес, Ганси твердо понял, что Велк сейчас убьет его. Просто невозможно говорить с такой ненавистью и горечью, держать в руке пистолет, но так и не нажать на спуск.

Лицо Велка напряглось.