Вор Времени

«В этом есть смысл, - сказала мисс Марси.

«Из того, что мы знаем, из того, что Фридман-Бернал рассказала другим антропологам, она, кажется, считала, что сможет найти место, куда переехал этот гончар, когда цивилизация Чако рухнула», - сказал Лиафорн.

«Совершенно верно, - сказала мисс Марси. Она сказала, что считает этот горшок ключом. Она сказала, что наткнулась на несколько черепков и один полный горшок, который, как она была уверена, появился на позднем этапе работы этого гончара - расширение, уточнение и созревание ее методов. Горшок, который она видела в нашем каталоге, казался в точности идентичным этой работе. Итак, она хотела изучить это. Она хотела знать, где она могла бы пойти посмотреть это, и она хотела увидеть нашу документацию ».

- Ты ей сказал?

«Я рассказал ей о нашей политике».

- Значит, вы не сказали ей, кто это купил? Или как связаться с покупателем? »

Мисс Марси вздохнула, и на ее лице появилась вспышка нетерпения.

- Я сказал ей то же самое, что говорю вам. Одна из причин, по которой люди имеют дело с Нельсоном более двухсот лет, - это наша репутация. Они знают, что могут полностью и без колебаний полагаться на конфиденциальность транзакций Нельсона ».

Лиафорн наклонился вперед.

Доктор Фридман-Берналь улетела обратно в Альбукерке после того, как поговорила с вами. Затем она поехала обратно в каньон Чако, где живет и работает. В следующую пятницу она встала очень рано, положила спальный мешок в машину и уехала. Она сказала своим друзьям, что ее не будет на день или два. Мы подозреваем, что каким-то образом она узнала, откуда взялся этот горшок, и пошла посмотреть, сможет ли она найти что-нибудь, чтобы доказать это. Наверное, посмотреть, нет ли здесь других таких горшков или черепков ».

Он откинулся назад, скрестил руки на груди, гадая, сработает ли это. Если этого не произошло, он был близок к тупику. Конечно, был Чи. Он попросил Чи найти преподобного Слика Накаи - узнать от Накаи все, что этот человек знал о том, откуда взялись эти проклятые горшки. Чи выглядел заинтересованным. Чи сделает все, что в его силах. Но насколько умен Чи? Он должен был подождать, сделать это сам, а не рисковать, что все облажается.

- Она исчезла, - сказал Лиафорн. - Никаких следов женщины, машины или чего-нибудь еще. Ни слова никому. Как будто Элеоноры Фридман-Бернал никогда не существовало ».

Мисс Марси взяла фотографию и внимательно ее изучила. «Может, она просто ушла», - сказала она, глядя на Лиафорна. 'Тебе известно. Слишком много работы. Слишком много стресса. Вдруг ты просто хочешь сказать хрен с ним. Может, так оно и было. Она сказала это как женщина, знающая это чувство.

Однако накануне отъезда она потратила много времени на приготовление ужина. Замариновала мясное блюдо и все такое. Профессор, с которым она работала, приезжал из Альбукерке. Она приготовила этот шикарный обед и поставила его в холодильник. На рассвете следующего дня она положила свой спальный мешок и тому подобное в машину и уехала ».

Мисс Марси задумалась. Она взяла со стола фотографию Элеоноры Фридман в образе невесты и снова посмотрела на нее.

«Дай мне посмотреть, что я могу сделать», - сказала она. Она взяла трубку. - Подожди минутку снаружи?

В приемной не было вида на дождь. Только стены с абстрактными гравюрами и администратор, в которой влажная форма полиции племени навахо вызвала любопытство. Он сидел у стены, просматривая «Архитектурный дайджест», и заметил, что женщина смотрит на него и жалеет, что на нем не было штатской одежды. Но, возможно, дело не в форме. Может быть, это был влажный навахо внутри него.

Мисс Марси вышла менее чем через десять минут. Она протянула Лиафорну карточку. На нем было имя Ричард Дюмон и адрес на Восточной Семьдесят восьмой улице.

«Он сказал, что увидится завтра утром», - сказала она. 'В одиннадцать.'

Лиафорн встал. «Я ценю это», - сказал он.

«Конечно», - сказала она. «Надеюсь, вы дадите мне знать. Если ты найдешь ее, я имею в виду.

Лифорн провел остаток дня, бродя по Музею современного искусства. Наконец он сел так, чтобы мог видеть внутренний дворик скульптуры, залитую дождем стену за ним и дождливое небо над головой. Как и все жители засушливых земель, Лиафорн наслаждался дождем - тем редким, долгожданным, освежающим благословением, которое сделало пустыню цветением и стала возможной. Он сидел с головой, полной мыслей, и смотрел, как вода стекает по кирпичам, капает с листьев, образует свои холодные лужи на плитах и ​​блестит козой Пикассо.

Коза была любимицей Лиафхорна. Когда они были молоды, и он учился в Академии ФБР, он привел Эмму в Нью-Йорк. Они вместе обнаружили козу Пикассо. Он уже смотрел на него, когда Эмма засмеялась, выдернула его за рукав и сказала: «Смотри. Талисман народа навахо ».

Когда он вспомнил об этом, у него возникло странное ощущение, будто он мог видеть их обоих такими, какими они были тогда. Очень молодой, стоит у этой стеклянной стены, глядя на осенний дождь. Эмма, которая смеялась еще красивее, смеялась.