Волшебство не вызывает привыкания 4

После этого мне ничего не оставалось, как проследовать за столь настойчивыми джентльменами. Сбылись мои худшие опасения — противник окопался среди руководства плавучего города. Настиной крови на конфискованной одежде оказаться никак не могло, только моя собственная из незатянувшихся ран. Случайно перепутать анализы невозможно — у нас с ней разные резус-факторы, из-за чего удачная беременность вставала под большой вопрос. Но с Пелагеей всё к счастью обошлось — никакого резус-конфликта, которым нас запугали врачи, так и не произошло.

Объяснять это всё конвоирам бесполезно, а следователь ко мне отчего-то не спешил. Не удивлюсь, если суд тоже пройдёт без моего участия. Хотя он вполне мог уже состояться, и сейчас меня ведут прямо на казнь. Эта мысль мне категорически не понравилась, но конвоиры вроде бы не походили на расстрельную команду. Да и повели они меня не к воде, что логично, а куда-то в вдоль скопления кораблей.

Мы долго перебирались по подвесным мостам и лестницам с корабля на корабль, пока не очутились на борту старенького сухогруза, коричневого от въевшейся в металл ржавчины. Соседями выступали не менее старый боевой корабль, сцепленный всё теми же цепями и стальными тросами, а так же широкая грузовая баржа, на которой возвышались ряды контейнеров. На обоих судах маячили вооружённые люди, с высоты приглядывающие за сухогрузом.

Он и являлся местной гауптвахтой, в которой томились правонарушители, прямо в огромном трюме. На первый взгляд их там было не меньше полутора сотен человек. Сказал бы, что условия содержания особо гуманными не назовёшь, только в нынешней обстановке это был один из мягчайших вариантов. Спасибо, что не отправили кормить рыб с камнем на шее, хотя для отъявленных негодяев наверняка делают исключение. И ещё не факт, что меня вскоре не признают таким же.

Размерами трюм не уступал футбольному полю — огромный железный ящик, на дне которого вяло копошились заключённые. Высота ребристых стен, покрытых солидным слоем ржавчины, была никак не меньше пятиэтажного дома. Так просто не выскочишь. Штатные лестницы предусмотрительно спилили вместе с креплениями, установив вместо них самодельный подъёмник на электродвигателе. На всякий пожарный случай имелись и обычные катушки с канатами, которые не требовали ничего, кроме грубой силы. Ну, или сноровки у того, кто хочет выбраться из этого гигантского зиндана.

Никаких укрытий над трюмом не предусматривалось, поэтому все заключённые были как на ладони. Из удобств в распоряжении сидельцев имелось лишь несколько переносных туалетных кабинок ядовито-синего цвета, что частенько ставили на всяких массовых гулянках, а так же простенькие двухъярусные кровати у стен. В одном из углов громоздились пузатые бутыли для офисных кулеров, являвшиеся единственным источником питьевой воды.

О прочих благах оставалось лишь мечтать, поэтому ещё на подходе мне в нос наотмошь ударил специфический запах. Будто мимо лежбища бомжей прошёл. За мою карьеру приходилось разные места облагораживать, и с подобными «ароматами» я уже сталкивался. А теперь появилась уникальная возможность и самому стать их источником, через недельку-другую.

А имелись ли у меня вообще шансы не очутиться здесь?

Если так прикинуть, то не особо — слишком уж заметным стало моё появление. А раз «красноглазка» сидит где-то высоко, вот так с порога мне бы разобраться с ним не дали. Да и вообще, не мастер я интриг, мне куда привычней биться в чистом поле, чем вести подковёрную борьбу.

А теперь я ещё и Солода под монастырь подвёл. Вряд ли его изыскания останутся незамеченными, хотя шансов у переговорщика чуть побольше. Для местных он почти свой, и так явно подставить его не получится. Меня даже допрашивать с применением способностей не стали, сославшись на моё нечеловеческое происхождение. Сразу в яму запихнули, без разбирательств. Хорошо хоть воспользовались подъёмником, а не отправили «своим ходом» со скованными за спиной руками.

Вместе со мной вниз отправились сразу три законника, напряжённых как струна на электрогитаре. Во время спуска я поймал специфическое чувство, которое возникает, когда вспоминаешь о не выключенном утюге, выйдя из дома. Такое ощущение внезапной нехватки чего-то важного возникало лишь рядом с антимагическими артефактами, так что я особо не удивился, открыв интерфейс. Все способности оказались заблокированы, даже мой любимый фитовампиризм. Что ж, без таких страховок нынче ни одна тюрьма не обойдётся. Всё что мне оставалось, это уповать на себя самого и свою непревзойдённую харизму. А ещё на верных «букашек», которым любая глушилка нипочём.

Когда платформа достигла металлического дна, надзиратели сноровисто меня расковали, заодно пройдясь вдоль рядов кроватей с внезапной инспекцией. Заключённые дружно шарахнулись от них по сторонам, как рыбы от стаи зубастых акул. Троица прихватила пустые бутыли и пару мешков с мусором, грозно шикнула на кого-то по пути, после чего вознеслась обратно на верхнюю палубу, оставив меня в новой компании.