Волки в городе

  В сарае воцарилась тишина. Каждый, казалось, думал о своем. Но на самом деле, мысли у всех были одни и те же.... Илья поднялся и прошелся взад-вперед по тесному помещению. Павел внимательно наблюдал за ним. Ему казалось, что старика мучают какие-то сомнения, что он что-то не договаривает.

   - Сегодня с утра прошла еще кое-какая информация, - медленно произнес Илья. - Неофициально, конечно. Скажем так, по моим каналам. Ночью кто-то пытался прорваться к правительственным дачам под Москвой. Вроде бы была выведена из строя вся система безопасности. Точно ничего не известно. Может, и утка. Но, в свете тех новостей, что сообщили вы, я склонен думать, что это все же правда. Наверняка, очередная провокация со стороны Кротова и МНБ.

  - Очень даже может быть, - вставил Сергей, который молчал все время до этого, не решаясь вступить в беседу старших волков.

  Старик внимательно посмотрел на него, а потом обвел сверлящим взглядом и остальных. Снова сев, он достал сигаретную пачку и закурил, предложив сигареты и остальным. Все задымили.

   - Вчера, - сказал Илья, выпустив колечко дыма, - когда вы заявились ко мне, я немного сомневался. Знаете, я фигура в городе известная, власти меня хорошо знают. Знают и то, что кое-кому я помогаю. По мелочи. Знают и закрывают глаза. Так как кое-кого я властям и выдаю. Не хороших людей, конечно. Но так ко мне за помощью не только хорошие и приходят. Одним словом, у нас такой устный договор, бартер своего рода. И все без претензий. А мне, как вы понимаете, только это и надо.

   - Для собственной безопасности... - попытался закончить за старика Павел, но тут же поймал на себе хитроватый взгляд старого волка и запнулся.

   - И для этого тоже, конечно, - продолжил старик, - но не только. И сейчас мы подходим к самому главному. Вы загнаны в угол, бежать вам некуда. Охота объявлена и рано или поздно они вас возьмут. И пристрелят. Так что сейчас вы, своего рода, в моих руках. Ну, в хорошем смысле, разумеется. Я думаю, ситуация располагает к откровенности. Я, конечно, еще немного подстраховался.... - Он сделал многозначительную паузу и глубоко затянулся. - Так вот, есть кое какие новости и из нашего ноябрьского отделения МНБ. Хорошие для вас. Нашу общую знакомую Любу поставили на жесткий конвейер. Допросы шли всю ночь и продолжаются и сейчас.

  - Что же тут хорошего? - ужаснулся Игорь. Остальные его бурно поддержали, выразив недоумение.

  - Я поясню, - спокойно ответил Илья. - Это подтверждает вашу версию событий. Я же говорю, что еще вчера вечером был до конца в вас не уверен. Вы же вполне могли оказаться подставой, провокацией органов. Понимаете? Я перед вами раскрываюсь и все, мышеловка захлопывается. Согласны? А Любу могли взять для вида, чтобы правдоподобно все выглядело. Но, как выяснилось, ее действительно допрашивают, что гарантирует вам алиби.

  - Ну здесь вопросов нет, - согласился Павел. - Вы страхуетесь и это абсолютно нормально. Но что вы имели в виду, когда сказали, что вся эта конспирация нужна не только для вашей личной безопасности? В Ноябрьске есть еще волки?

  Илья бросил сигарету на землю, аккуратно затоптал ее, а потом, подняв, убрал в карман куртки. Остальные последовали его примеру. Старик уселся поудобнее и начал рассказывать...

  ...В самом конце девяностых бывший спецназовец Илья Скоров решил уйти в монастырь. Органам госбезопасности он был больше не нужен, а в обычно жизни оставаться ему не хотелось. То там, то здесь в стране в девяностые возникали стычки между волками, многие из которых подались в криминальные структуры. Некоторые просто сводили друг с другом счеты, руководствуясь слепым животным инстинктом. Во всем этом Скоров участвовать не желал. Он хотел уединения и покоя.

  Лоно церкви приняло нового сына с теплом и божьей любовью. Проведя несколько лет в монастыре, Илья пришел к выводу, что тотальное затворничество все же удушает и не соответствует его внутреннему складу. За эти годы он смог хотя бы немного подавить в себе зверя. Человеческое явно превалировало в нем. А это уже был успех. Этого уже было достаточно.

  Приняв сан, Скоров стал священником, отцом Ильей. Ему определили скромный приход недалеко от Сергиева Пасада, где он и начал служить богу, замаливая свои и чужие грехи.

  Но прошлая жизнь все же дала о себе знать: среди его прихожан оказался волк. Уже из новых, из новой волны. Со слабым нюхом, с притупленным животным началом, но все же волк. Отец Илья тут же учуял его. Пришлось раскрываться и перед отцом волчонка. Так круг расширился.

  С годами ситуация устаканилась. Криминал более менее затих, многие агрессивные волки оказались в могилах. За несколько лет до революции по всей стране уже действовал своего рода закрытый клуб старых волков, которые искали и находили друг друга. В клубе были и их дети.... По именам никто никого не знал. Были звеньевые, старосты. Общих собраний и сходок не проводилось. Все будто чувствовали своим звериным чутьем, что до конца откровенным быть нельзя даже с самыми близкими, с теми, кто в твоей стае....