Волхв-самозванец

Прикинув со слов старосты численность населения, я определил его как три десятка взрослых и с полсотни малышни.

– То моя хата, – с гордостью указал староста на «шедевр» местного зодчества. – Я, Евдокия, Проська, Степа – младшенький мой, вот и все.

– А кто живет вон в том доме? – Я указал на кособокое строение, расписанное народными умельцами.

– Убогонький. Прибился того году. Срубил хату, так и живет. По дереву мастерит помаленьку, тем и кормится. А мне что? Человек тихий, безопасный – пускай себе живет.

– Спасибо.

– Не задерживайтесь, – посоветовал староста и удалился.

Я же направился к ближайшей хате.

Но конструктивной беседы не получилось. Собеседник отвечал неохотно, больше внимания уделяя стройной фигурке Кэт, чем моим вопросам.

Ничего так и не добившись, я вышел с подворья, пропустив ведьму вперед.

Раздался рев, и прямо на нас выскочил озверевший бык. Ведший его на поводу пастух полетел в придорожные лопухи, сопроводив свое падение гневной тирадой, оборвавшейся на полуслове.

Наклонив массивную голову, увенчанную острыми рогами, бык, злобно фыркая и вращая красными глазами, направил свою ярость на меня.

Кэт заверещала.

Выйдя из оцепенения, я дернул ее в сторону и втолкнул во двор, оставшись на пути озверевшей скотины.

Трое-из-Тени рванули меня каждый в свою сторону, вследствие чего я совершил головокружительное двойное сальто. Желудок подскочил к горлу, а затем рухнул в пятки.

– Ё! – только и сказал я, оказавшись на спине несущегося быка. Пальцы рефлекторно впились в грубую шерсть. Ошарашенный исчезновением объекта атаки, бык обиженно замычал и принялся крушить все вокруг. И все это со мной на спине.

Бросаемый из стороны в сторону, я тем не менее умудрялся каким-то чудом удерживаться на беснующемся животном. А уж он-то оттягивался по полной программе: с крушением плетней, вскапыванием земли копытами и исполнением гопака.

Если то, что я чувствовал, совпадает с тем, что чувствуют ковбои на родео, то хоть убейте – не понимаю, что заставляет их заниматься подобным самоистязанием.

Проделав очередную дыру в заборе и загнав очередную жертву в дом, бык бросился дальше.

«Что делать?» – мелькнуло в голове, когда я почувствовал, что пальцы предательски немеют и вот-вот разожмутся.

– Держи его! – донесся чей-то крик. Очередной скачок моего «скакуна» – и я слетаю с него, успев в последний момент ухватиться за хвост.

Не упал я только потому, что меня вовремя подхватили Трое-из-Тени.

Бык рванулся вперед, но боль заставила его умерить пыл. Он осмотрелся и увидел виновника своих бед.

В этот миг я висел, вцепившись в его хвост в метре от земли.

– Хозяин, бросай! – закричал Пусик. Но я не мог разжать пальцы.

И тут началось представление.

Бык пытается достать меня, Трое-из-Тени – не дают ему этого сделать, я же болтаюсь между небом и землей.

Все селяне попрятались по хатам, гадая, кто кого. И лишь Кэт оседлала метлу и теперь нарезает надо мной круги.

Хвост проскочил между пальцев, и меня забросило на крышу дома.

Бык со всей мочи припустил в сарай, где и забился в угол, дрожа всем телом.

– Фу-у-у, – облегченно вздохнул я, и тут солома подалась, и я провалился в образовавшуюся дыру.

Высыпавшие на улицу селяне извлекли меня из-под соломы и вынесли на улицу.

– Все в порядке, – успокоил я их.

Попытался подняться, но не смог. Ноги не держали, и все тело болело так, словно его пропустили через мясорубку.

Подошел староста, покачал головой.

– В дом тебя все равно никто не пустит, – сообщил он.

– Я, – сказал кто-то хриплым голосом. – Я пущу.

Все взоры обратились к сказавшему это. Мой тоже.

Он сильно отличался от остальных селян. Сереющее небо не позволяло всего рассмотреть, но рассматривать-то особенно и нечего. Длинный выцветший плащ, закрывающий человека с головы до ног, наброшенный на голову капюшон и широкая маска с прорезями для глаз.

– Несите, – приказал староста, и меня отнесли в нелепый дом со странными картинками на стенах.

Спустя несколько часов, лежа с открытыми глазами в полной темноте, я раздумывал о сложившейся ситуации.

У меня остался только один завтрашний день, чтобы найти маньяка. Уже следующей ночью он будет вновь творить свое грязное дело. А я, как назло, едва могу шевелить руками и ногами...

Из угла раздался стрекот сверчка. Тотчас что-то тяжелое полетело в тот угол и с грохотом ударило о стенку. Сверчок затих.

Оказывается, наш гостеприимный хозяин ненавидит сверчков.

У всех свои странности...

Донесся далекий волчий вой.

Собаки ответили лаем.

На нос сел комар. Пытаюсь прихлопнуть его, но из-за скованности в мышцах лишь хлопаю себя по лицу. Комар взлетает и принимается кружить надо мною, изводя меня своим писком.

Из-за занавески, за которой расположилась Кэт, раздаются шорохи и неразличимый шепот.

Затем возня усиливается, слышится звук оплеухи.

Да что там такое происходит?

– Отойди! – кричит она.

И я спешу на помощь. Но мои ноги, оказывается, привязаны к ножкам кровати, которые, в свою очередь, намертво прибиты к полу. Падая, я успеваю выставить руки, чем сберегаю целостность собственного лица.

– Кэт!