Волк и конь

Он обвел собравшихся вызывающим взором: Хильдебранд пожал плечами, Кономор яростно блеснул глазами, но промолчал, а Канвульф, также как и большинство франкских вельмож, всем видом выражали поддержку Эльфрику. Король сказал свое слово — слово, что решит как итог войны, так и судьбу всех трех владык франков.

Гора Зверя

— Воля , конечно, ваша, Ваше Величество, только что там делать христианскому королю. Нехорошее это место, вот, что люди говорят.

— Люди много чего говорят, — усмехнулся Луп Аквитанский, — всем охота почесать языки. Сам-то ты видел то, о чем они болтают?

-Я? Нет. Но говорят, Ваше Величество.

Своим одеянием и внешним видом Гуго, граф Гебодана больше напоминал зажиточного крестьянина или средней руки купца, чем вельможу: дородный широкоплечий мужчина, с обрюзгшим лицом и бегающими карими глазами. Одет он был в коричневый плащ, поверх короткой туники и такого же цвета брэ, заправленные в голенища коротких сапог из телячьей кожи. Из оружия он имел лишь небольшой меч, приталенный к охватывавшему талию широкому поясу. В целом же граф, а по сути, не особо знатный владетель здешних мест, возведенный в графское достоинство лишь за своевременно проявленную лояльность,- сильно уступал внешне королю, в его красном плаще, наброшенных поверх золоченых доспехов, тускло блестевших в свете заходящего солнца. Кроваво-красные отблески озаряли и лесистые горы, на вершине одной из которых и стоял черный конь Лупа. Рядом с ним, также на конях, стояли королева Отсанда и два десятка воинов из Васконии. Все они смотрели на то место, о котором говорил граф: скалистое плато к юго-западу от Лесуры, величайшей вершины Севеннских гор.

— В любом случае мне там делать нечего, — с деланным безразличием пожал плечами король, — к утру мне надо быть в Лионе. Так что здесь мы и попрощаемся, любезный граф.

— К ночи, может не стоит, ваше Величество, — робко произнес Гуго, — заночевали бы здесь.

-С удовольствием, — рассмеялся Луп, — как только ты отстроишь себе обиталище, более подобающее твоему новому титулу и подходящее для приема короля. До тех же пор — уволь, я предпочту провести время на свежем воздухе. Заодно и поохочусь, а то за всеми этими войнами так и не нашлось времени на отдых.

С этими словами он тронул поводья коня и направил его вниз, по уходящей вглубь лесов тропке. Вслед за ним направилась и остальные его спутники, оставив графа Гуго одиноко стоять на скалистой вершине.

Бондонское плато и впрямь могло смутить богобоязненного христианина своими гранитными менгирами и кромлехами, расставленными, казалось, в совершеннейшем беспорядке. В центре самого большого круга из камней горел костер, на котором стоял небольшой котелок с бурлящим, дурно пахнущим варевом. Перед костром лежало и три плачущих младенца, неведомо как выкраденных Отсандой из окрестных деревень. Сама королева двигалась вокруг костра, крадучись, словно огромная кошка — и мало кто средь благородных семейств Аквитании узнал бы сейчас супругу Лупа. Обнаженное тело прикрывали лишь ее распущенные волосы, украшенные венком из ядовитых трав, да пояс из змеиной кожи, с заткнутым за него острым ножом. Темные глаза блестели как у хищного зверя. То и дело Отсанда подбрасывала в костер все новые связки трав, от которых дым становился особенно едким, кружащим голову и вызывающим странные видения. Этот же дым, вместе с таким же дурманящим паром из котелка, вдыхал и сам герцог Луп — тоже голый, он стоял перед костром, широко раскинув руки и уставившись в ночное небо, на котором уже всходила полная Луна. Это плато, где, по словам Отсанды, приносились жертвы древним богам еще до того, как галлы и иберы появились на Западе, было самым подходящим местом, чтобы исполнить задуманное действо. В круг камней взошла только венценосная пара — воины, выбранные Отсандой из своего клана, хоть и поклонялись старым богам, но в подробности того, чем занималась королевская чета, особо не вникали. Сейчас они встали лагерем у подножия гор: нарезая знаменитый гебоданский сыр и поджаривая куски мяса с убитого еще днем кабанчика, они старались не вслушиваться в доносящиеся с плато звуки.

-Иларгия, Волчье Солнце, я призываю тебя! Освети путь тому, кто идет из глубин гор, из дремучих лесов, из речных глубин. Гуэко, всели ужас в души смертных! Ингума, наполни их сны кошмаром! Сугаар-Эресуге размножь своих змей по земле! Самым древним именем, Ама-Лурра, я призываю тебя Акербельц, Рогатый Бог!