Волчья гора

Фил’ям тяжело открыл глаза. Замерзший, перепачканный грязью, он голым лежал среди леса. Голова раскалывалась с такой силой, что из глаз выступали слезы. Попытка подняться удалась только с четвертого раза. Ободрав плечи и колени, он падал в ветки и листья. Когда сила наполнила ноги, и он почувствовал землю, воин начал ориентироваться, куда забросила его проклятая дочь Иргид!

В голове подобно болезненным опухолям всплывали черно-оранжевые всполохи воспоминаний, которые вновь и вновь заставляли конвульсивно сжиматься. Бредя среди сосен Фил’ям увидел родные деревянные стены. На шатающихся ногах, он смог дойти до частокола и услышать крики мужчин, что сторожили их.

– Вернулся! Зовите Давласа и старейшин!

Фил’ям начал нервничать, мужчины, что стояли на частоколе сверлили его взглядом. На их крик тут же из-за стен начали высовываться мальчишки, что постоянно отирались возле поста стражников, играя и иногда бегая по их поручениям за едой или молоком.

– Открывайте – пытаясь собраться силами произнес Фил’ям, достаточно громко, чтобы его услышали, но стражники только начали перешептываться между собой, а сам парень чувствовал в горле колючий комок.

Спустя несколько минут на стене показался его отец. Давлас внимательно смотрел на сына, иногда покачивая головой.

– Отец, что происходит? – спросил Фил’ям.

Мужчина молчал. Только старец показался около плеча Давласа и спустя секунду охнул.

– Роды добрые, что сотворили они с тобой?

– Я не понимаю, что происходит. Впустите меня в деревню, отец! – Фил’ям не на шутку нервничал, он чувствовал, как его ноги начинают дрожать, а ладони холодеть и становится мокрыми от пота. Он судорожно бегал глазами по лицам всех, кто собрался на частоколе.

– Где ты провел ночь, дитя рода нашего? – продолжил задавать вопросы старец.

– Я… – Фил’ям замешкался, он пытался вспомнить все то, что было ночью, прокрутив в голове снова тот ужас, что испытал и тяжело вздохнув произнес. – Я был на Волчьей горе. Дочери Иргид пригласили меня на этот пир.

В ответ Фил’ям услышал только испуганные вздохи и суетливую, напряженную перепалку между теми, кто стоял на частоколе.

Давлас прикрыл глаза и опустил голову:

– Ты хочешь сказать, что дочери Иргид выбрали тебя? – спросил отец.

– Да, отец, что происходит, я не понимаю вас – Фил’ям нервно крутил головой.

– Откройте ворота – тихо сказал старец.

Стражники недоверчиво переглянулись, но все же выполнили приказ старца, отворив ворота. Фил’ям медленно вошел внутрь родной деревни. Девчонки и бабы шугались его и сторонились, мужчины только прикрывали глаза, стараясь не смотреть на парня.

Вчера он заходил сюда героем, а сегодня люди смотрели на него так, словно он украл у них последний хлеб со стола.

Отец и старец спустились с частокола и преградили путь парню. Старец внимательно посмотрел в глаза Фил’яма и сказал:

– Глупое дитя. Идя за легендой, ты не задумывался о том, куда уходят воины после пира. Скажи, ты видел себя в отражение вод?

– Нет – дрожащим голосом сказал Фил’ям.

Кто-то из мужчин дал небольшой круглый щит. То, что он увидел, шокировало его! Щит полетел на землю, а Фил’ям начал нервно оглядываться по сторонам!

Его лицо было покрыто тонкой черной шерстью напоминающей иглы, вены на груди почернели, а глаза стали красными, словно залитыми кровью. Он упал на колени и начал стонать:

– Что они сделали?! Отец, старейшина, что произошло со мной? – из глаз Фил’яма начали литься слезы.

– Ты был избран в их легион – сухо, холодно ответил Давлас, его губы были белые от злости.

– Отец, легенды говорят, что я стану великим волком если дочь Иргид выберет меня!

– Так оно и есть, теперь ты станешь великим волком всего рода. Но цена за это будет не маленькой Фил’ям. – Давлас развернулся и протиснувшись среди зевак удалился, оставив родного сына лежать на земле у ног старца в слезах и грязи.

– Что мне делать?! – застонал Фил’ям.

– Возьми вещи и еду и просто покинь нас. Когда настанет момент, ты услышишь зов Долона и уйдешь к нему навсегда, – старейшина обернулся к толпе, – принесите ему то что я сказал.

– Куда я пойду. Что они сотворили со мной! – словно обезумев, начал кричать Фил’ям.

Не прошло и нескольких минут, как парню небрежно кинули узел с едой и чью-то одежду.

– Одевайся и покинь наши стены – строго произнес старейшина. – А вы, все вы, смотрите в назидание каждому. Фил’ям, вчерашний воин Ария и Скольи, дитя Яра, сегодня стал ребенком Иргид и Долона, он сменил свой род, обманутый богами, он будет всю жизнь служить во мраке ночных звезд своим хозяевам, пока не придет его час восстать, словно фениксу из пепла, и защитить весь род наш! Не отворачивайте лица от него, ибо он отдает свою душу на растерзание, как мученик, во имя нашего будущего.

После сказанного старец удалился прочь. Толпа все так же стояла, окружив Фил’яма, который успел надеть на себя штаны и рубаху, на ноги ему дали лапти, пошитые из коры и шерстяной плащ. Испуганно глядя в глаза тем, с кем вчера еще вечером он делил брагу, парень покинул деревню, уходя обратно в лес, туда где очнулся.