Во власти девантара

Вот таким было начало поисков Нороэлль. Нурамон мог только надеяться на то, что королева ничего не заподозрит. До самой весны они станут часто приходить к Дубу Фавнов, а Эмерелль умела видеть, что происходит в ее королевстве. Однако разве странно, что они приходят к Дубу Фавнов, которая тоскует по Нороэлль? Как он ни боялся взгляда королевы, урокам дуба он радовался. Она была права: они шли теперь по следам Нороэлль. Весной выяснится, насколько далеко они продвинулись на этом пути.

Дубовое пьянство

Настала весна, и Дуб Фавнов оделась в свежую зелень.

— Я научила вас всему, что вы могли постичь, — слышал ее голос Фародин в своих мыслях. Несмотря на все уроки, он так и не сумел привыкнуть к ощущению чего-то чужого внутри себя.

Значение ее слов ни в коей мере не укрылось от него. Насколько сильно бы он ни отточил заклинание поиска за прошедшие столетия, способности его оставались более чем скромными, когда речь заходила о другой магии. Хотя он научился открывать врата на звезде альвов, а также тому, как ступать на скрытые тропы, Нурамон сильно превосходил его по способностям.

Теперь настало время прощаться с дубом. Рядом с ним стояли Нурамон и Эйедин, который всегда сопровождал их к дубу, когда выпадала такая возможность.

— Будьте осторожны и помните о том, что я вам говорила! — напутствовало дерево. — Не открывайте врат без нужды, пробивайте закрытые врата и барьеры только тогда, когда уверены в том, что по ту сторону что-то есть. Если вы ошибетесь в процессе чтения заклинания, то выпадете из структуры времени, как только пройдете врата. Чем меньше троп встречаются у звезды, тем сложнее будет справиться с заклинанием. А что же касается сына человеческого, то подумайте хорошенько, хотите ли вы подвергать его такой опасности. Даже я не могу сказать, как повлияет на него магия звезд альвов. Вам нужна Нороэлль. Но действительно ли он готов пойти на тот же риск? Иногда лучше оставить друга, чтобы защитить его.

— Нет, все, что угодно, только не это! — застонал Эйедин. — Если он останется при дворе еще какое-то время, то я вернусь в Дайлос.

— Что он натворил? — удивленно спросил Фародин. Зиму Мандред провел без них, поскольку Дуб Фавнов не терпела его присутствия. Ярл много путешествовал, и у эльфов не было возможности опекать его.

— Спросите лучше, чего он не натворил. С тех пор как он познакомился с обоими кентаврами, это просто какой-то ужас. Только позавчера его друзья, пьяные, пришли в конюшни и пытались заниматься непотребством с кобылами. А Мандред еще и подзадоривал их при этом.

Фародин и Нурамон смущенно переглянулись.

— А потом?

— Была большая драка с дворцовой стражей. Мандред провел ночь в темнице, а кентавров изгнали из сердца страны. Вчера утром мне довелось повидать, как он заставил свою лошадь тащить целую повозку, до верху груженную амфорами вина из Альвемера. Кобыла из королевских конюшен — тягловая лошадь! Вы только представьте себе!

— Ты знаешь, куда он собирался?

— Мне кажется, он намеревался оставить сердце страны, — фавн презрительно засопел. — Однако, вероятно, он вернется, когда закончится вино.

Дуб Фавнов заговорила снова.

— Люди — народ своеобразный. А теперь вернемся к вам. Прежде чем вы уйдете, я хочу посмотреть на камни, которые оставила вам Нороэлль. Я чувствую их присутствие с того дня, как взяла вас в ученики.

Фародин вынул изумруд из кожаного мешочка на поясе. Увидел, как Нурамон снял с шеи цепочку, подвеской на которой был альмандин. И оба протянули свои камни дубу.

— Храните эти сокровища как следует. Однажды они могут пригодиться вам. Я не могу научить вас ничему, что могло бы вам помочь разгадать их магию, однако всегда помните о том, что в них живет сила Нороэлль. Может статься, что когда-нибудь вы воспользуетесь силой камней… А теперь, ученики мои, идите! Ибо весна настала, и я хочу принять решение. Древоточцы должны покинуть мою кору. В эту ночь, когда фавны и силены станут плясать вокруг меня, когда, быть может, станут петь луговые феи, я изгоню их. А вы не приходите больше… — и с этими словами Дуб Фавнов погрузилась в молчание.

Фародин и Нурамон попрощались с Эйедином и отправились на поиски Мандреда. После рассказа Эйедина они догадывались, где искать его.

Они пересекли Шалин Фалах и ранним вечером достигли круга камней, рядом с которым стоял Атта Айкъярто. Повозку они увидели еще издалека. Кобылка Мандреда мирно паслась у разрушенной сторожевой башни. А еще там стоял отряд молодых воинов, внимательно наблюдавших за Фародином и Нурамоном.

Оба спешились и пошли к Атте Айкъярто. На лужайке пахло вином и мокрой глиной. Фародин то и дело оглядывался. Ему казалось, что он чувствует взгляды стражников.

— Видишь, там, впереди? — спросил Нурамон. Корни дуба, словно деревяные змеи, копошились в траве. В грязи, на глинистой почве, образовалась темно-красная лужа.

Фародин опустился на колени, опустил палец в жидкость и понюхал.

— Вино! Должно быть, он совершенно пьян, раз творит такое.

Нурамон широко ухмыльнулся.