Во цвете самых пылких лет

Дядя Шалико небрежно взял со столика меню и раскрыл его. Движения его были изысканны. После пристального изучения щелкнул пальцами, подзывая официантку. Она подошла. Махнув рукой в сторону меню, дядя Шалико что-то спросил у нее. Она сделала растерянный отрицательный жест. Тогда он спросил у нее еще что-то, и снова она пожала плечами. Лицо его выразило возмущение. Он встал и, подняв голову, журавлиным шагом направился к выходу. Васька со Славкой едва успели заскочить за угол, чтобы не попасться ему на глаза.

И тут их ждал новый сюрприз.

— Эй, ребятки!

Нарядный шофер Стасик стоял перед ними.

— С утра — и уже пришли в «Лазурный берег»? Зачем, ну? Пойдите лучше вечером. И я с вами за компанию — а?

— Мы не в ресторан пришли! — зашептал Славка, хватая его за локоть. — Мы, Стасик, следим вон за тем типом.

Они выглянули из-за угла и посмотрели на шагающего вниз по улице грузина.

— Зачем следите? — удивился шофер.

Они увлекли его за собой, продолжая слежку, и по дороге наперебой рассказывали о своих подозрениях насчет Шалвы Кикнадзе. Стасик очумело слушал их и не проявлял, похоже, к этому делу никакого интереса. Он даже попытался распрощаться с ними и улизнуть, как вдруг Тарабукину пришла в голову приличная, как ему мнилось, идея:

— Слушай, Стасик! Мы тебя просим как друга… и как гражданина. Иди и постарайся с ним познакомиться.

— Я??!

— Ну да, ну да! Понимаешь — он ищет, где пообедать.

— Позавтракать! — поправил Славка.

— Да… он не завтракал еще. В «Лазурном» ему, видите ли, не понравился выбор блюд… представляешь, какая сволочь?! Наверно, он сейчас пойдет в другой ресторан. Так вот: ты заходишь следом, садишься за его столик и как бы между прочим спрашиваешь: кто он, зачем здесь, ну и так далее. Если к нему кто-то придет или он сам с кем-то заговорит — запомни этого человека, постарайся выяснить его данные. Только не больно напирай. Работай спокойно. Но не расслабляйся. Потом мы сопоставим его поведение, разговоры, реакцию. И сделаем соответствующие выводы. Понятно задание?

— Смотрите, куда он зашел! — воскликнул Канаев.

— Это ресторан «Моряк», — объяснил Стасик. — Ну, так я тогда пойду. — Задание, видимо, пришлось ему по вкусу. — А вы, браточки, ступайте по своим делам. Чего тут толкаться? Завтра увидимся и поговорим. Идите купайтесь — глядите, что за день!

И он нырнул в дверь «Моряка». Ребята видели, как он сел за столик к сосредоточенно рассматривающему меню грузину.

— Идем на пляж, правда? — сказал Славка. — Стасик и один с ним справится.

— Я думаю, на него можно положиться, — подтвердил Васька.

23

Этот день друзья решили посвятить изучению будней большого черноморского пляжа. «Посмотрим, как живут здесь люди!» — предложил Васька. Ради такого дела он даже согласился потратиться на билеты. Славка не возражал, ему тоже было любопытно, как ведут себя настоящие отдыхающие, которые купаются и загорают не в перерывах между работой на овощебазе, а делают это методично и сосредоточенно, как серьезные люди. Тем более Мариамка сказала вчера, что по воскресеньям ходит к одинокой больной тетке, ухаживает за ней. Славка поунывал, но смирился.

Они зашли на пляж, разделись, искупались, легли на гальку и стали изучать действительность. Рябило в глазах: столько купальников, трусиков самых разных расцветок, с импортными всякими рисунками, изображениями, иногда даже не очень приличными. Но именно на них-то смотрели восхищенно: сразу видно, откуда вещь! У Канаева плавки были отечественные, но тоже вполне модной расцветки; у Тарабукина — синие, самые обыкновенные. Славка поэтому выглядел современнее. Васька слегка обиделся; конечно, Славке всегда было проще с красивыми вещами: отец, мать — оба работают на стройке, хорошо зарабатывают, а у него одна мать, чертежница в проектном институте.

Пляж наполнялся, на нем стало тесно. Лежаков у друзей не было, и поэтому приходилось делать так: один купается, а другой стережет место, чтобы не заняли. Чаще же они лежали рядом и глядели на публику. Пляжный, морской, соленый и шумный, как йодистая безбрежная вода, карнавал! Пробежали девчонки, бросили в ребят камушек.

— Во жизнь! — оживился Васька. — Пошли за ними?

— Ну их! — пробубнил Славка. Он лежал на спине, раскинув руки и закрыв лицо подобранной на пляже газетой. — Дешевиться-то. Потом — думаешь, я не знаю, кому ты тогда на почте письмо писал? Зна-аю!

— Томке Роговой! — Васька не очень удивился. — Ну и что? То там, а то здесь!

Вверху, за пляжной оградкой, остановились два «жигуленка», и из них стали выходить парни и девушки: видно, это была одна компания. Все красивые, стройные, девчонки длинноногие, с отличными фигурами. Васька замер от восхищения, открыл рот, толкнул друга:

— Славка, смотри!

Тот уронил газетку, поднялся на локте.

— Ну, вижу. Ну и что?

— Во жизнь у них, а, Славка?

Компания не стала спускаться на пляж — отошла немного от дороги и кинула вверх мяч. Они и играли красиво: брали такие пасы, что любо-дорого.

— Наверно, из Москвы, — сказал Васька. — Или из Ленинграда. И машины у них, смотри-ка.

— Пойдем, пощелкаем с ними?

Друг схватил Славку за руку: