Во мраке Готэма (ЛП)

Я надел безворсовые хлопчатобумажные перчатки и поместил в чистый пакет чашу для бритья и помазок. На этих предметах непременно должны остаться отпечатки Майкла Фромли.

Я отнесу их в полицейскую лабораторию в Йонкерсе до окончания этого дня в надежде, что они совпадут с отпечатками, которые я ранее собрал в доме Уингейтов.

Когда я покончил со сбором улик, то внимательнее осмотрел комнату. Здесь не было никаких личных вещей, никаких фотографий. Даже книг или журналов не было видно.

«Проводил ли он здесь много времени?» - задавался я вопросом, обводя взглядом абсолютно пустую и заброшенную комнату. Хотя платяной шкаф был забит одеждой различных размеров и различной степени изношенности.

Похоже, Фромли был барахольщиком и не мог выбросить ни единую деталь гардероба, из которой уже вырос. Изабелла начала обыскивать его шкаф, а я занялся полками в прикроватной тумбочке и спрятанным под кроватью чемоданом.

Через некоторое время я уже был готов предложить уйти, когда взволнованно заговорила Изабелла:

- Саймон, вы должны на это взглянуть. Они были спрятаны под стопкой рубашек.

Она протянула мне папку с документами, и когда я её взял, отвела взгляд и нервно отошла к окну. Но окна комнаты Фромли выходили на вентиляционные трубы, поэтому из окна пробивалось мало света. Девушка развернулась, пересекла комнату и открыла настежь дверь. А ещё спустя пару секунд, не способная выдержать затхлый запах в комнате, Изабелла вышла в коридор.

Я сел на массивный деревянный стул и положил папку перед собой. Изабелла нашла внутри документы с множеством снимков – пугающих снимков, с учётом известной нам одержимости Фромли.

На каждом была изображена девушка, неизменно молодая и привлекательная. Многие фотографии были сделаны случайно: женщины стояли или сидели в метро, трамваях или на паромах.

Знали ли они, что их фотографируют? И если да, представлялся ли Фромли фотографом?

Даже если у него есть один из этих новых рекламируемых «Кодаков», то они слишком громоздки, чтобы их не заметить.

Алистер говорил что-то о том, что женщины, которых Фромли встречает просто на улице, могут особенно возбуждать его интерес. С одной стороны это было интересной теорией, а с другой – полной чепухой.

Но я начал считать фотографии. Двадцать, тридцать, сорок… Внутри было более пятидесяти снимков различных женщин.

Знал ли Алистер о привычке Фромли фотографировать? И как Фромли добился позволения сфотографировать у стольких женщин?

Но ещё более отрезвляющим был другой тип вложенных в папку снимков: фотографии лежащих, как в моргах, трупов.

Я неосознанно вздрогнул, просматривая снимок за снимком. Все трупы были женскими с синяками или другими повреждениями различной тяжести. Подобных фотографий было только десять, но и одной такой было бы слишком много.

Я отбросил вопрос «зачем он захотел сохранить у себя эти фотографии»? Вместо этого я задумался над тем, каким образом он смог получить к ним доступ. Такие снимки можно найти лишь в полицейских рапортах, и то – в отчётах коронера. Простой обыватель не сможет получить подобные фотографии.

Я засунул папку в свой чемоданчик и молча вышел из комнаты, присоединившись к стоящей в коридоре Изабелле. Она выглядела уставшей и взволнованной.

Я не смог придумать ничего утешительного, поэтому просто коснулся её руки, и мы вместе вышли на улицу, где поймали экипаж обратно к центру города, где располагалась «улица жестяных кастрюль» и квартира Клары Мерфи.

Разыскивая Стеллу, мы многое узнали о Фромли, хотя я первоначально ожидал получить не такую информацию. Надеюсь, определив местонахождение Клары, я смогу найти и Фромли. Папка с фотографиями, лежащая в моём чемоданчике, оттягивала мне руку и напоминала, почему это надо было сделать как можно скорее.

Внутри экипажа Изабелла медленно приходила в себя. Снимки, которые мы только что видели, демонстрировали извращённое мышление Фромли, с которым девушка напрямую прежде не сталкивалась в центре Алистера.

Она часто видела отпечатанные заключения Алистера и его заметки по этому делу, но она никогда сама не присутствовала при этих разговорах с Фромли и самого его видела довольно редко.

Изабелла передёрнула плечами.

- После этих снимков… Он каким-то образом стал для меня более реальным. Они показали, каким он видит мир вокруг себя. Я и не представляла, что столкновение с его миром будет таким пугающим.

Она запнулась и добавила:

- Я знала, что он мечтает, и он одержим ужасными, мерзкими мыслями. Но столкнуться с ними в виде записей на бумаге – это одно, а вот получить такое свидетельство на фотографиях – совсем другое.

- Только помните: он просто человек, - успокаивающе улыбнулся я. – Таким я его вижу. Я не могу его бояться. Потому что в тот момент, когда это случится, моя решимость его поймать может поколебаться.

Я не знал, поверила ли она мне, но Изабелла взяла себя в руки и пояснила, как фотографии, которые мы нашли, согласуются с масштабной идеей Алистера о Майкле Фромли.