Внизу наш дом - 1-й вариант

Догнали мы их легко — скорость-то у нас на целую сотню больше. Как они ни вертелись, как ни выкручивались — по всем маневрам преимущество за нами. Прилипли к хвостам и срубили обоих. С аэродрома, откуда завязалась эта свистопляска, этого уже не видели. Только взлетевший с земли МИГ встал правее и выше меня, изображая ведомого. Тот самый, из-за которого я и затеял всю сегодняшнюю карусель с дежурством в этом месте. Я знаю даже фамилию лётчика и его звание. Имени не помню — читал о его гибели на второй день войны. Обидно. Особенно после того урона, который он нанёс фашистам перед этим — увы, управление авиационными частями пока не набралось опыта. В жизни даже самых лучших полков сохранилось слишком много мирного. А такие асы стачиваются об опытных лётчиков противника или в силу досадного стечения обстоятельств.

Собственно, на этом моменте мои конкретные знания о развитии событий в начале войны и закончились. Я много читал мемуаров, особенно связанных с авиацией, но ни дат, ни мест многих событий просто не способен связать — память моя не хранит этих важнейших для боевого планирования деталей.

А пилоту столь дружелюбного истребителя я показал на пальцах, чтобы возвращался. Он качнул крыльями и отвернул. Вскоре мы обменялись словечком с Шурочкой, спешившей нам на смену. Нас обратно к Грасулову «не пускал» остаток бензина — только и оставалось, что до дому долететь.

* * *

В следующий вылет, как и планировали, мы с Саней опять направились к тому же аэродрому. И Шурочка, и прилетевшая вслед за ней Мусенька — каждая в свой черёд отдежурили в зоне, что называется, без происшествий. Зато для нас судьба приготовила полную занятость — когда мы прибыли, наши ястребки взлетали с поля, на которое надвигалась целая туча бомберов с очень приличным истребительным прикрытием. Собственно, первую шестёрку худых мы и приметили. Но они были несвободны — МИГи их уже перехватили и начали бой.

Мы сразу ввязались в свалку, сняв по мессеру из числа подвернувшихся под руку. Они нас не видели, потому что смотрели в сторону гущи событий. Оставалось сблизиться и стрельнуть. Потом я снял ешё одного с хвоста тянущего вверх МИГа. В это мгновение немцы как-то подрастерялись — один из МИГов технично завалил сразу двоих и погнался за третьим. Я тут же помчался его прикрывать, потому что остальные оказались связаны боем — откуда-то ещё привалило две пары мессершмиттов. Но мои усилия были напрасны — МИГ завалил худого, видимо уж повреждённого раньше, потому что неожиданно легко догнал теоретически более быструю на этой высоте машину. И никто на нас сверху не свалился.

Я держался за «ведущим» справа выше, да так и сопроводил его на посадку — таких лётчиков нужно беречь. Потом поднялся до своего потолка — это чуть больше четырёх километров. Выше наш двигатель (ММ-1) начинает задыхаться от недостатка кислорода. Но и с этой позиции было видно, как ишаки и МИГи атакуют оставшихся беззащитными юнкерсов.

— Саня, выходи из боя и начинай осматриваться — перенацелил я товарища.

— Маленький! Ты у нас Шурик? — окликнула меня земля.

— Ага, — буркнул я в ответ и продолжил озираться. Ну вот чую — должны тут крутится ещё немецкие истребители.

Предчувствия меня не обманули. Юнкерсы ушли на запад, так и не прорвавшись к аэродрому, целая куча, возможно с полсотни, наших истребителей благополучно приземлилась, у меня уже горючее начало подходить к отметке невозвращения, когда низко над землёй замаячила пара тонких силуэтов. На аэродроме их тоже приметили, потому что опять один из МИГов срочно пошёл на взлёт, похоже, не закончив заправку. Но я уже настигал худых, зайдя со стороны солнца. Они явно готовились к штурмовке и не видели меня. Снёс обоих картечью практически в упор, подобравшись сзади — я умею быстро прицеливаться, а самолёт исключительно устойчив и послушен.

В охраняемую нами зону «подтянулась» Шурочка — опять её смена. Передала по радио, что Мусенька, как и договаривались, перешла в готовность номер один и ждёт не дождётся меня — сокола своего ясного.

— Разговорчики в зоне дежурства! — буркнул я неласково. — И вообще, поглядывай хорошенько. Гансы всячески пытаются бомбануть этот полк, а у ребят ни охранения в воздухе нет, ни дежурной пары, готовой к взлёту.

— Маленький! Чего это ты на весь эфир раскритиковался? — прорезалась на нашей волне земля.

Я на это ничего не ответил — спешил лететь домой заправляться.

— Так это, Шурик! — не унимался дежурный. — Привезли мы снарядов для ваших пушек. Садись! Заправим, зарядим, за жизнь поговорим.

Но я молчал и проклинал свой длинный язык.

Шурочка вернулась через час, когда её сменила Мусенька. Она завалила одиночного мессера, снизившегося для штурмовки.