Влюбись в меня

– Ты правда будешь его защищать? Серьезно? Все ведь было в порядке, пока он не появился. А потом он пришел, невинно постучал ко мне в дверь, а она оказалась открытой? Да ладно.

– Я правда считаю, что это не он, – сказал Рис, опустив руки.

– Но это ведь очевидно! – воскликнула я, покачав головой, и сделала шаг назад.

– Зачем ему вламываться к тебе в квартиру, а затем вызывать полицию? – спокойным, ровным тоном спросил Рис.

– Потому что он социопат!

Рис наклонил голову набок.

– Малышка, он ужасно поступил, когда был подростком, но уже за это поплатился и расплачивается до сих пор. Я не рад, что он заявился сюда без предупреждения, но это не делает его социопатом.

Я раскрыла рот от удивления.

– Ты правда его защищаешь?

– Нет. Он козел, но не социопат.

Я не верила своим ушам.

– Милая, он не пытается оправдать его за то, что он сделал шесть лет назад, – сказал папа, показавшийся на пороге. – Он просто говорит, что Генри не было смысла громить твою квартиру и вызывать полицию.

– А какой был смысл швырять тот камень, что чуть не убил Чарли? – всплеснув руками, воскликнула я.

– Малышка, Чарли здесь ни при чем.

– Откуда тебе знать? – рвала и метала я. – Может, он…

– Я с ним говорил, – продолжил Рис, и я тут же замолчала, уставившись на него. – Я много с ним говорил.

– Что? – прошептала я.

Рис взглянул на моего отца, а затем посмотрел на меня и подошел ближе. Смелый шаг, ведь я не сомневалась, что всем своим видом показывала, что хочу его растерзать.

– После того как он впервые вышел с тобой на связь, я поговорил с ним, чтобы убедиться, что он тебе не навредит.

– Молодец, – сказал папа, хлопнув Риса по плечу. Когда я сердито посмотрела на него, он ответил: – Что такого? Рис заботился о тебе.

Я скрестила руки на груди.

– Я вовсе не хочу сказать, что забыл, как он поступил с Чарли. Генри тоже этого не забыл. Его терзает чувство вины, – продолжил Рис, и по его тону я поняла, что это ему прекрасно знакомо. – И он не ищет прощения, а просто хочет загладить вину. Это разные вещи, малышка. Он не стал бы врываться к тебе в квартиру и устраивать погром.

Повисла долгая пауза. Я не знала, что ответить. Разгневанная, сбитая с толку, я чувствовала себя преданной. Внезапно я… просто перегорела и поникла, не в силах больше сопротивляться.

Развернувшись, я оценила ущерб.

– Мне нужно убраться.

Секунду спустя Рис коснулся моего плеча.

– Мы поговорим об этом позже.

– Как скажешь, – пробормотала я, поднимая клочок холста. Рассмотрев его, я тяжело вздохнула. На нем был синий глаз Риса. Можно было даже различить тончайшие черные линии, расходящиеся от зрачка. Я не знала, что и думать, понимая, что кто-то нашел мой тайный склад портретов Риса.

Хотя это было ничто в сравнении с тем, что кто-то снова вломился ко мне в квартиру и учинил такое. Это ужасало меня, ведь столь жестокие действия не поддавались никакому контролю.

Мы как могли прибрались. На следующий день мне предстояло позвонить в страховую компанию. К счастью, я оформила страховку, когда снимала квартиру, поэтому она должна была покрыть ущерб от вторжения.

Однако картины и подержанную мебель было уже не восстановить. Впрочем, я понимала, что все могло бы быть хуже. Ничего не украли. Строго говоря, в моей квартире просто все перевернули вверх дном.

Томас вызвался помочь с уборкой на второй день, а Рис объявил – даже не спрашивая, – что тоже присоединится к работе. Я не возражала, потому что меньше всего на свете мне хотелось заниматься всем этим в одиночку.

Когда я снова вышла на крыльцо, Генри уже уехал, и это было к лучшему. Хотя я успокоилась и поняла логику Риса, меня все равно возмущало, что тому хватило наглости заявиться ко мне на порог. К тому же я была не уверена, что он к этому непричастен. Мне казалось, что это гораздо логичнее, чем нападение безымянного сталкера.

Поздно вечером мы вернулись к Рису. Я подумала, не остановиться ли у родителей, но решила не обманывать себя, ведь на самом деле мне хотелось побыть у Риса.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросил Рис, положив ключи на столешницу. Они зазвенели, как китайские колокольчики.

– Давай.

– Чай? Газировка? Пиво?

– Пиво. Пиво мне не повредит.

Едва заметно улыбнувшись, он вытащил из холодильника две бутылки «короны» и откупорил их, прежде чем протянуть мне одну.

– Прости, лайма нет.

– Спасибо. Лайм я все равно не очень люблю. – Я сделала глоток и отвернулась. Хотя на часах была почти полночь, спать мне пока не хотелось. Шумно вздохнув, я подошла к балконной двери. – Можно?

– Малышка, чувствуй себя как дома, – ответил Рис.

– Мне это всегда казалось странным. Кто захочет, чтобы люди чувствовали себя как дома в гостях? – сказала я, отодвигая занавеску и открывая дверь. – Они ведь станут у тебя по дому голыми бегать.

– В твоем случае я бы не возражал, – улыбнулся он, сделав глоток, – а даже обрадовался.

– Извращенец, – буркнула я и вышла на прохладный воздух.