Влюбись в меня

Кип посмотрел на меня, и я махнула ему рукой. Он помахал мне в ответ, хоть и не столь радостно.

Поправив ремень, чтобы он не сковывал движений, я взглянула на Риса. Он вывернул с обочины на дорогу. Посмотрев в зеркало заднего вида, он на миг повернулся ко мне и подмигнул. Я прищурилась. Он рассмеялся, и я поняла, что мои губы сами собой растягиваются в улыбке. У него был невероятно заразительный смех. Я откинула голову на подголовник. Было в нем что-то удивительное.

«Тебе нужен я».

Эти слова снова всплыли у меня в голове. Хотя мне и хотелось забыть о них, они не оскорбили меня. Я не сочла их намеком на то, что слаба или что любой женщине нужен мужчина. Все это было чепухой. Смысл этих слов был гораздо глубже. Я даже не знала, готова ли я его полностью осознать.

– Спасибо, – сказала я.

– За что? – взглянув на меня, спросил Рис. – За оргазмы прошлой ночи?

Я рассмеялась.

– За них тоже спасибо, но я о другом. Спасибо за краски. Это очень любезно с твоей стороны.

– Да я сама любезность!

Покачав головой, я поправила сползшие очки.

– А еще ты само нахальство!

– У меня много талантов.

Я громко фыркнула.

– Почаще себе это повторяй.

Когда мы доехали до дома моих родителей, я уже почти забыла, зачем мы вообще туда собрались. По дороге мы то и дело подкалывали друг друга, что давало мне прекрасную возможность отвлечься, но едва мы припарковались за черным «фольксвагеном» моего старшего брата, как мне тут же захотелось забиться под сиденье. Само собой, родители не могли быть одни. Это был закон Мерфи в действии.

Улыбнувшись, Рис взглянул на меня.

– Хочешь, поспорим?

– Что к концу визита я захочу броситься под поезд? – бросила я, отстегивая ремень.

Он рассмеялся, и в уголках его глаз появились мелкие морщинки.

– Нет. Что к концу визита твоя мама уже примет меня в семью.

– Боже, – простонала я, качая головой. – Не стану спорить, ведь так и будет. Вполне возможно, она примется вязать пинетки для несуществующего ребенка.

Рис снова рассмеялся, и от этого стал в моих глазах еще прекраснее. Большинство парней нарушит десяток законов, лишь бы только сбежать от мамаши, одержимой браком и детьми. Впрочем, я не собиралась ему об этом сообщать.

Вздохнув, я вышла из пикапа. Не успели мы ступить на ведущую к дому дорожку, как дверь отворилась и на пороге показалась мама. Она переводила изумленный взгляд с меня на Риса и обратно.

Я с трудом сдержалась, чтобы не выругаться.

– Милая, – сказала она, улыбаясь от уха до уха, – ты собираешься дать мне повод для гордости?

– О боже, – простонала я.

Тихонько усмехнувшись, Рис обошел меня и поднялся на крыльцо. Не успел он и слова сказать, как мама заключила его в объятия, которые, как я знала, были весьма крепкими. Когда мама действительно хотела кого-то обнять, она не просто обхватывала этого человека руками, но и раскачивала из стороны в сторону в порыве нежности.

– Мам, – вздохнув, сказала я, – Рис сейчас задохнется.

– Цыц, – ответила мама. – Не каждый день мне выпадает шанс обнять красивого молодого парня, которого не я родила.

– О господи, – пробормотала я.

Рис рассмеялся, но мне не помогло и это. Впрочем, когда он наконец смог высвободиться из крепких объятий моей мамы, он обернулся и подмигнул мне. Я пронзила его сердитым взглядом и поднялась на крыльцо, но он раньше меня сказал:

– Сдается мне, моя девочка скоро даст вам повод для гордости.

От удивления у меня раскрылся рот.

– Твоя девочка? О! – Мама всплеснула руками и позвала папу. – Какие прекрасные новости…

– Мам, – перебила я ее, готовая поколотить их обоих. – Мы приехали не за этим, да и…

– Не омрачай мне радость, – отрезала мама и отвернулась, а я закатила глаза. На пороге уже стоял удивленный отец. – Уит, ты не поверишь! Рис только что назвал нашу малышку своей девочкой!

– Ну наконец-то, – сказал папа и кивнул Рису. – Давно пора, сынок.

Проходя мимо Риса, я с силой ткнула его локтем в живот. Он охнул, и я пошла дальше, довольная собой.

Едва не плача от счастья, мама суетилась на крыльце, чуть не сбивая горшки с яркими сиреневыми и оранжевыми хризантемами. Вдруг она остановилась и повернулась к Рису.

– Я должна позвонить твоей маме. Нам нужно…

– Ради всего святого! – воскликнула я, воздевая руки к небу. – Кто-то вломился ко мне в квартиру посреди ночи и сфотографировал меня во сне. За мной, возможно, следят. Поэтому я и приехала!

Родители пораженно уставились на меня.

– А ты умеешь сообщать новости, – сухо заметил Рис.

Папа повернулся ко мне, выпустив дверную ручку, отчего дверь с грохотом закрылась у него за спиной.

– Что? – спросил он.

Мне захотелось упасть на пол и забиться как ребенок в истерике.

Рис положил руку мне на талию.

– Может, войдем в дом и поговорим? Нам нужно рассказать вам, что случилось.

Так мы и поступили, только, прежде чем успели выложить все новости, Гордон с женой, которые как раз готовили фрикадельки на кухне, решили, что завтра мы с Рисом съезжаемся, на следующей неделе женимся и рожаем ребенка раньше Меган.