Влюбись в меня

– Погоди-ка, – сказала Кэти, поднимая руку, в которой уже оказался кусочек сосиски. – Я правильно поняла, что ты влюблена в Риса с пятнадцати лет?

– Я бы не сказала, что я в него влюблена, – пробормотала я, но сердце дрогнуло у меня в груди.

– Неважно. Я всегда знала, что ты в него влюблена, – заявила Кэти, и я не стала протестовать, решив, что так разговор сведется к обсуждению ее сверхъестественных способностей. – Как бы то ни было, ты была в него влюблена, но он всегда относился к тебе как к надоедливой соседской девчонке.

– Я бы не сказала, что он относился ко мне как к надоедливой соседской девчонке, – прищурившись, заметила я.

Кэти пропустила это мимо ушей.

– Итак, наконец он начал относиться к тебе как к горячей штучке, которой ты, очевидно, и являешься, пришел в бар и напился в стельку, но ты даже не поняла этого, потому что была безумно, глубоко и бесповоротно влюблена в него, а девчонки есть девчонки.

Я нахмурилась.

– Вы приехали к нему, потому что он попросил тебя подбросить его пьяную задницу, и все завертелось. Ты увидела его сосиску. – Кэти помахала сосиской, которую держала в руке, и Калла, прыснув, потянулась к кофе. – Вы дошли до его спальни, где он и вырубился. Пока все верно?

– Ага, – сказала я и скрестила руки на груди. – Пока верно.

Кэти многозначительно кивнула, хотя я и не поняла, к какому выводу она пришла.

– Что ж, прежде всего ему не стоило так напиваться, так что снимаем с него очко за крутость.

– Очко за крутость? – удивленно переспросила Калла. – Мы по-прежнему их раздаем?

Я фыркнула.

– В моем мире – да, – ответила Кэти, после чего откусила кусок сосиски и несколько минут задумчиво жевала его. – Он вырубился, ты осталась с ним, после чего он проснулся, решил, что у вас был секс, и рассыпался в извинениях?

Кивнув, я сунула в рот кусочек вафли.

– И ты подумала, что он сожалеет, что переспал с тобой, – подхватила Калла. – Но он сожалел о том, что напился и переспал с тобой?

– Ага.

Кэти покачала головой и посолила недоеденную сосиску.

– Но секса у вас не было, – заметила она.

– Нет. И я хотела все ему рассказать, когда он впервые предположил, что мы переспали, но он так сожалел о той ночи, а я подумала, что он жалеет о сексе как таковом.

– И это тебя обидело, – осторожно сказала Калла. – Я тебя понимаю. Скорее всего, я бы сделала такой же вывод.

– Но ты ведь могла все прояснить, – возразила Кэти.

– Еще как могла, – ответила я. – Но не прояснила. Мне было так стыдно и… обидно, что я уехала домой. Прошла куча времени, но мне все равно было больно, поэтому я так ничего и не рассказала.

Кэти доела сосиску и перешла к маленьким колбаскам.

– А Рис не любит, когда его обманывают. Фигово.

Я пронзила ее взглядом.

Наклонившись ко мне, Кэти взмахнула колбаской, как волшебной палочкой.

– Слушай, я прекрасно понимаю, почему ты ничего не сказала, – заверила меня она. – Так всегда: соврешь где-нибудь по мелочи, а потом приходится врать снова и снова, чтобы никто об этом не узнал. И все это наслаивается друг на друга. Я понимаю: прошло много времени, как теперь к этому подступиться? Эй, Рис, хочешь поиграть с моими сиськами? Кстати, секса у нас не было.

Калла снова чуть не подавилась.

– Да… неловко выйдет, – заметила она.

Вздохнув, я отодвинула тарелку.

– Я ужасно себя чувствую. Мне стоило гораздо раньше одуматься и дать ему возможность объяснить, почему он так отреагировал. Мне стоило сказать ему правду.

– Но он тоже виноват, – заметила Кэти. – Не забывай, он так напился, что решил, будто у вас был секс. Я в свое время пила, и еще как. Я была чуть ли не ходячим пивзаводом, но ни разу не напивалась так, чтобы забыть, был ли у меня секс.

– Точно, – кивнула Калла, ковыряя свой омлет.

Я тоже так ни разу в жизни не напивалась, но это к делу не относилось. Глотнув газировки, я совсем поникла, когда на меня навалилась вся тяжесть ситуации. Я поправила очки и вздохнула.

– Он… очень мне нравится, девчонки. Правда.

– Врешь, – закатив глаза, ответила Кэти. – Ты в него влюблена.

Я не стала обращать внимания на ее слова, потому что меня пугало само слово «любовь».

– Он хороший парень, очень хороший, – сказала я и спросила у Кэти: – Ты помнишь последнего парня, с которым я встречалась?

– До рыжего Дина? – поморщившись, уточнила она.

– О боже, – пробормотала Калла, прикрывая рот рукой.

Покачав головой, я сделала еще один глоток.

– Да. Помнишь Донни, который…

– Который был классным парнем и повел тебя на игру «Иглз», после чего вы уединились на парковке, но он оказался женат, – радостно выпалила Кэти.

– Нет, – сдержанно ответила я. – Это был долбаный Райан. Спасибо, что напомнила мне о нем. У него еще и ребенок был, но о нем он мне так и не сказал. Я имела в виду Донни, бедного художника, который украл украшения, оставленные мне бабушкой.

– Ого, – пораженно выдохнула Калла. – Женатик и вор?