Влечения

Ровно через двадцать четыре часа Дэвид Макни прошел на посадку в самолет авиакомпании «Бритиш эйруэйз», преисполненный уверенности в том, что он покорит Манхэттен и его жителей и заставит их рассказать ему все о деньгах Мариссы Монтклер… Ее родители не будут в претензии, хотя Раг и ему лично обещал солидные комиссионные. Наконец Дэвид решил просто устроить себе небольшой праздник. Как-никак такие командировки не каждый день сваливаются на голову.

Но теперь, когда прошло три дня его пребывания в Манхэттене, от былой уверенности не осталось и следа. В глубине души Дэвид уже начал паниковать и задумываться над тем, что будет, если ему так и не удастся установить, где лежат деньги Мариссы… Бегая туда-сюда по запруженным людьми и машинами улицам Манхэттена и опасливо поднимая глаза на окружавшие его со всех сторон небоскребы, он чувствовал себя жалким насекомым, оказавшимся на дне Большого Каньона. В самом деле, на этой стадии уже волей-неволей приходилось допускать вариант неудачного исхода командировки. Ужас, ужас, ужас!.. Первое же задание от «Лоусон, Мартин и Грант» грозило обернуться для него фиаско!

Куда бы он ни обращался, перед ним неизменно захлопывались двери. И буквально, и фигурально выражаясь. Юношеское обаяние не срабатывало впервые в жизни. Теперь он все чаще вспоминал о печальной участи, постигшей Майка Уилсона, и старался держаться людных, хорошо освещенных улиц. Эх, вот бы Майку воскреснуть хоть на минутку и подсказать ему, что делать! Перед самой своей гибелью Майк позвонил в Лондон и сообщил, что он на грани разгадки, уже многое знает о Мариссе и о том, с кем она жила.

Но Дэвиду-то что от этого? Ему пришлось все начинать сызнова.

* * *

На следующий день после ужина в обществе сэра Эдварда Ребекка проснулась с дикой головной болью и одуряющей тошнотой.

— Бедняжка! — посочувствовала ей Дженни, собираясь бежать на работу. — Может, не стоит оставлять вас одну? Может, мне не ходить на работу? Если я пойду, то вернусь не позже четырех. Я оставила около телефона номер врача. Позвоните ему, если почувствуете себя хуже. Это очень хороший доктор, поверьте мне на слово.

Ребекка присела на краешек дивана, на котором она провела беспокойную ночь, и запахнулась одеялом.

— Не тревожьтесь, Дженни, со мной все будет нормально. Просто я очень редко болею, и это для меня непривычное состояние. Думаю, все не так серьезно, как кажется. Расстройство, только и всего.

— По Лондону ходит грипп. Сидите в тепле и пейте много жидкости.

— Хорошо. — Ребекка с трудом поднялась на ноги и вымученно улыбнулась. — Бегите. Я тут не пропаду одна, правда. Я сумею о себе позаботиться.

— Ну, если вы уверены… — Дженни медленно и неохотно повернулась к двери. — Не стесняйтесь, чувствуйте себя, как дома.

— Спасибо.

Когда девушка ушла, Ребекка отправилась на кухню за стаканом воды, жмурясь каждый раз, когда на нее накатывала очередная волна тошноты. Схлынув, она вызывала в теле страшную слабость и головокружение.

— Черт, черт, черт! — пробормотала Ребекка, искренне жалея о том, что она не дома в своей «Треуголке», где все знакомо и все под рукой.

С кухни она ушла в ванную и стала шарить рукой в аптечке, пытаясь найти что-нибудь от боли в животе. Но вдруг мерзкий комок желчи подкатил к самому горлу…

— Дьявол! — прошептала Ребекка, склонившись над умывальником.

Кровь отлила от лица, коленки мелко задрожали, а с головой стало твориться поистине что-то ужасное. Как будто кто-то колотил в ней в барабаны. У Карен порой бывало такое. Она называла подобное состояние «моими мигренями». Похоже, сейчас с Ребеккой произошло то же самое. «Ну, как бы там ни было… — думала она, морщась, — мигрень это или просто расстройство, не так уж важно. Только бы поскорее отпустило!» У нее была куча работы, куча планов. Она просто не имела права болеть.

Вернувшись через несколько минут в постель, она почти сразу заснула.

Яркое солнце, отражавшееся в старинном зеркале над камином, разбудило ее двумя часами позже. Она осторожно потянулась и подняла голову. Затем медленно села. К ее большому удивлению, недомогание почти прошло. Она даже почувствовала, что хочет есть. Головная боль прекратилась. Облегченно вздохнув, Ребекка встала с постели и первым делом приняла душ. Потом она выпила чашку травяного чая и отправилась на прогулку, справедливо полагая, что на свежем воздухе ей станет еще лучше.

Спустя час она бодро шагала вниз по Кенсингтон-Черч-стрит, направляясь в сторону Кенсингтон-гарденс. Утро стояло просто превосходное, солнечное и яркое. Свернув на узкую аллею, которая вела к парку, Ребекка обратила внимание на возвышавшийся чуть вдали тюдоровский особняк из розового кирпича и кремового камня. В глаза бросался величественный фасад с портиком. Медные куранты на башне горели от падавших на них солнечных лучей. Высокие изящные окна были задернуты белой миткалью.