Влечения

— Спасибо, Бекки. Я люблю тебя.

— Еще бы меня не любить! — весело воскликнула она. — Где ты найдешь другую такую же одаренную, трудолюбивую, удачливую и, наконец, просто прелестную девочку? Которая к тому же запросто может разогреть в микроволновке ужин на двоих!

— Позвольте мне проводить вас до дома, миледи, — взволнованным, надтреснутым голосом, выдававшим его потрясение, проговорил Питерс.

Никогда за всю свою жизнь он не видел зрелища более дикого. Его хозяйка, утонченная аристократка, сидела на корточках в вонючем конском стойле перед застреленной ею же кобылой и разговаривала с ней, как с живым человеком. Револьвер лежал на ее бархатной юбке. Питерс быстро наклонился и взял его, чтобы ей, чего доброго, не взбрело в голову воспользоваться им снова.

— Пойдемте в дом, миледи, — повторил он. — Здесь очень холодно, вы можете простудиться.

Анжела Венлейк не ответила. Питерс даже не мог поручиться, что она его расслышала. Лицо ее с тонкими чертами было мертвенно-бледным. Белая и тонкая рука с ухоженными ногтями и бриллиантами на пальцах продолжала гладить шею лошади, а глаза были пустые и безжизненные, как у лунатика, который ночью встал с постели. Вздохнув, Питерс сделал еще одну попытку:

— Миледи, пора возвращаться в дом. Пойдемте. Я провожу вас.

На этот раз Анжела подняла голову и посмотрела на него так, словно видела впервые в жизни. На лице ее отразилась смесь легкого удивления и раздражения. Наконец, спустя пару минут, она пришла в себя.

— Утром вызовешь кого-нибудь из живодерни, чтобы они забрали Клевер, — совершенно спокойным голосом сказала она.

Анжела поднялась с корточек и стала отряхивать налипшие на платье ошметки сена. Затем она молча обогнула Питерса и сама направилась к выходу из конюшни. Питерс побрел следом.

Вернувшись в дом, Анжела обернулась и сказала:

— Я буду тебе очень признательна, если ты и прочая прислуга будете держать язык за зубами и не станете сплетничать.

— Разумеется, миледи.

Анжела повернулась и молча стала взбираться по лестнице к себе в комнату. Когда она скрылась в спальне, Питерс перевел дух и быстро ушел на кухню, где у печки пытались согреться и обсушиться Джон, Хезер и Рода.

— Что случилось? — испуганно спросила Хезер.

Питерс строго посмотрел на всех троих и проговорил в свойственной для себя манере с вопросительной интонацией:

— Отвела душу, только и всего, а что?

— Как это?

— Пошла на конюшню и пристрелила новую кобылу мистера Саймона, а что?

— Да? Ушам своим не верю! — пролепетала потрясенная Хезер.

Джонс и Рода также издали приглушенные восклицания.

— Можете мне поверить, — мрачно проговорил Питерс. — Завтра утром я позвоню на живодерню, чтобы ее забрали из стойла. Так-то.

Вернувшись после обеда к себе в агентство, Стирлинг снарядил Мину по магазинам, велев купить свежих креветок, сыру, фруктов, хлеб и бутылку вина. Он хотел, чтобы первый вечер Ребекки в его квартире был особенным. Подумав, он также попросил Мину купить цветы, шоколад, пачку свечей и засахаренные груши, которые, как он знал, Ребекка очень любила.

— Да, и еще, — проговорил он, подытоживая. — Купи флакончик «Бьютифул» от Эсти Лаудер. Он такой розово-золотистый, ну ты увидишь. Это ее любимые духи.

Мина усмехнулась, обнажив в улыбке два ряда ровных белоснежных зубов.

— Будет исполнено, босс. Что-нибудь еще? — Она весело подмигнула ему: — Может, обручальные кольца?

Стирлинг улыбнулся в ответ:

— Нет. Это чуть позже.

Ровно в половине шестого он заехал к сэру Эдварду. Покупки, сделанные Миной, были свалены на заднем сиденье машины. Ребекка к тому времени уже собрала свои вещи и писала прощальную благодарственную записку сэру Эдварду. Когда она закончила, Стирлинг и швейцар помогли ей отнести к машине ее чемодан и сумки.

— Итак, милая? — сказал он. — Все?

Она улыбнулась ему, радуясь тому, что они наконец вместе.

— Вроде все, Стирлинг.

Они вышли к машине.

— А это что? — воскликнула она, увидев через стекло многочисленные пакеты, сваленные на заднем сиденье.

— Твой сегодняшний ужин.

Она изумленно подняла на него глаза:

— У тебя сегодня будут гости?

— Нет. Только я и ты. Я купил все то, что ты любишь.

Тронутая его словами, она потянулась к нему для поцелуя, и он сграбастал ее в медвежьи объятия. Но вдруг она увидела поверх его плеча медленно проезжавшую мимо них машину и встретилась глазами с тем, кто сидел за рулем и пристально наблюдал за ними.

— Что там? — спросил Стирлинг, почувствовав напряжение во всем ее теле. Он обернулся, но машина уже уехала. — Кто это был?

Бледная Ребекка пробормотала:

— Джерри Рибис.