Власть роботов. Как подготовиться к неизбежному

В общем, цифровая активность в Китае несоизмеримо выше, и ее проникновение в экономику в целом намного больше, поскольку она захватывает даже тот поток транзакций, который в Соединенных Штатах или Европе, скорее всего, проходил бы офлайн. Каждый платеж, каждое бронирование, каждая поездка на такси и каждое взаимодействие, независимо от типа, генерирует данные, идеально подходящие для поглощения алгоритмами глубокого обучения.

Данных в Китае не только больше, они еще и гораздо доступнее для предпринимателей в области ИИ. Хотя правовая защита неприкосновенности личных данных существует, она далеко не такая строгая, как в Соединенных Штатах и особенно в Европе. Китайская публика, со своей стороны, не слишком озабочена этим вопросом. Обеспокоенности по поводу неприкосновенности частной жизни или, скажем, расовой предвзятости алгоритмов — вопросов, моментально вызывающих ярко выраженное недовольство в демократических обществах, — в Китае нет или практически нет. Если получение компанией Google данных министерства здравоохранения, первоначально передаваемых по контракту DeepMind, немедленно вызвало гневный протест в Великобритании, то китайские технологические компании обычно не встречают особых препон на пути к прибыльному использованию искусственного интеллекта в таких областях, как здравоохранение и образование. Если данные — это новая нефть, то китайские предприниматели в области ИИ — это новые поисковики, которые бурят скважины и ставят нефтяные вышки в самых многообещающих местах слабо контролируемого цифрового поля.

Еще до взрывного роста числа стартапов в области ИИ ведущие технологические компании Китая, особенно Tencent, Alibaba и Baidu, вкладывали огромные деньги в исследование и разработку искусственного интеллекта. Baidu, которую часто называют китайской Google, главная в стране поисковая машина, приобрела огромный опыт в таких областях, как распознавание речи и языковой перевод, и активно проникает в другие сферы. Так, в 2017 году Baidu создала Apollo, платформу с открытым кодом для беспилотных транспортных средств (в сущности, нечто вроде Android для беспилотников), которую она предоставляет бесплатно компаниям из сильно фрагментированной автомобильной отрасли Китая[253]. Партнерами программы стали транснациональные автопроизводители, в том числе BMW, Ford и Volkswagen, а также поставщики технологий, такие как NVIDIA. Взамен Baidu получает доступ к генерируемым транспортными средствами данным, на которых затем может обучать свои алгоритмы. Иначе говоря, Baidu проводит уникальную стратегию, в перспективе обещающую преимущества, которыми пользуется Tesla благодаря сотням тысяч своих машин, оснащенных видеокамерами.

Поначалу прогресс Китая в области ИИ в значительной степени поддерживался заимствованием знаний и переманиванием специалистов из Соединенных Штатов и других западных стран. Особенно желанными целями для рекрутеров были американские исследователи, свободно владеющие китайским языком. Например, в 2014 году Baidu наняла одного из самых опытных экспертов по глубокому обучению, Эндрю Ына, в то время возглавлявшего проект Brain в компании Google — первую попытку этой компании крупномасштабно применить глубокие нейронные сети. Ын, проработавший в Baidu три года, прежде чем вернуться в Кремниевую долину, организовал лабораторию по исследованию искусственного интеллекта в Пекине. Затем в 2017 году Baidu пригласила на должность операционного директора Ки Лу, возглавлявшего работу над ИИ в Microsoft[254]. Лу, обладатель докторской степени Университета Карнеги — Меллона, относится к растущей группе иммигрантов, получивших образование по одной из лучших аспирантских программ США и решивших вернуться в Китай, где возможности развития бизнеса на основе ИИ выглядят более привлекательно. Хорошие перспективы и стремительно меняющийся ландшафт порождают высокую текучесть среди видных китайских экспертов по ИИ. Лу задержался в Baidu всего на год и теперь возглавляет инкубатор стартапов в Пекине.