Визит из невыразимого

— Я думал о наших прежних отношениях, и мне было стыдно. Ведь я всегда старался помочь, заботился о тебе, как о сестре, общался с тобой как с другом, мы почти всё делили вместе. И теперь это перечеркивалось неожиданно пришедшим влечением. Я воспринимал его как досадную помеху, как какое-то странное извращение, хотя меня и удивляло, как, черт возьми, я раньше не видел, насколько ты… привлекательная… в этом смысле… Во всех смыслах! И вдруг мне пришло в голову, что мое влечение не противоречит всему тому, что я испытывал к тебе раньше. Понимаешь? Не противоречит! Оно дополняет. Это же так просто, и почему я раньше не понимал?! То, как я всегда относился к тебе — вся моя нежность, вся моя забота, попытки тебя уберечь от опасности — это же и есть любовь! Я любил тебя, но думал, что дружу. Я просто этого не осознавал, а влечение стало последним элементом. Оно всё замкнуло, завершило картину полностью, и теперь я вижу, до какой степени пропитан любовью к тебе. Всегда был, и думал, что так оно и должно быть, не замечая ее, этой любви. Как не замечаешь воздуха, которым дышишь. А сейчас я смотрю на тебя, и понимаю, что мне хочется быть с тобой целиком и полностью, а не по частям, как раньше… То есть… это чушь какая-то… по частям… но ты должна понять! Ты мне просто нужна. Вся. Как есть. И твое тело тоже. Поэтому я мечтал о нем. Вот и всё.

Он выдохнул. Если бы не эта неожиданная ситуация, возможно, он так бы и ходил вокруг да около, не понимая, что с ним происходит. И уж, тем более, в жизни не решился бы выпалить эту наскоро слепленную тираду. Но сейчас ему словно бы было всё равно, что с ним будет. Он чувствовал, что плывет куда-то в эйфорическом тумане в его голове, и его почти не волновало, что она наговорит ему в ответ. Главное, что он освободился от мучившей его неопределенности.

— А как же Джинни, Гарри? — спросила она тихо, с виноватым выражением лица, сразу после того, как он замолчал.

Он опустил голову.

— Да. Я знаю, что виноват. Конечно. Если бы только я мог понять раньше, то, что понял сейчас, то, что увидел в последние недели! Она-то уж никак не заслужила от меня такого. Я откровенно облажался с этим браком! Подумать только, еще несколько дней назад я ждал ее приезда, как манны небесной! Не могу даже представить, что я ей скажу.

— Ты собираешься… рассказать ей?!

— Обязательно, — он уверенно кивнул. — Только, пожалуйста, не волнуйся, разумеется, я не скажу ей, что дело в тебе. Ни ты, ни Рон точно не должны пострадать от моих заморочек. Перед ним я тоже виноват, глазею на его жену уже две недели подряд, как будто амортенции обпился, воображаю невесть что!

Она повела плечами, отвернувшись.

«Наверняка, она тоже невольно чувствует себя виноватой перед мужем, хоть и не за что!» — подумал он, глядя на ее исказившееся лицо.

— Так что, Гермиона, я немедленно подам на развод, просто потому, что не имею права так ее обманывать, хватит уже и того, что я сделал. Но вас с Роном это никак не коснется.

— Гарри… не торопись, — она подошла и прикоснулась к его рукам, сложенным на груди.

— Нет, это решено…

— Послушай меня. Внимательно. И не перебивай, иначе я не успею договорить до того, как расплачусь. Хорошо?

Он медленно кивнул, глядя на нее встревожено.