Вижу цель

– А то и значит, – не без грусти усмехнулась женщина. – Видишь ли, Эрик, у нас осталась кое-какая древняя аппаратура. Сейчас такую, насколько я знаю, никто делать не умеет. Мы пытаемся ее воспроизвести, но пока ничего толком не получается. Утерянное знание, утраченные технологии… Ты даже представить себе не можешь, сколько всего мы потеряли на пути к звездам! Но речь о другом. Когда-то, почти перед самым бегством с Земли, была разработана технология копирования нейронных цепей. Знания и умения – суть нейронные цепи, возникающие в мозгу человека в процессе обучения, тренировок… Ну, ты понимаешь. Скопировать этот нейронный рисунок и перенести из одного мозга в другой, вот что позволяет эта технология.

– Звучит заманчиво, – согласился Эрик. – То есть или я, или мое потомство потенциально…

– Могущественны, – закончила за него матриарх, – так как можете стать практически кем угодно. Интеллект и физическая сила позволяют вам принимать любые наборы знаний и умений без каких-либо известных мне ограничений.

– Звучит многообещающе, – согласился Эрик, невзначай примерив на себя роль адмирала или кого-нибудь еще в том же роде.

– Тогда перейдем к делу. Хочешь кофе?

– Хочу, – кивнул Эрик. – И кофе, и сигару, но сначала один вопрос.

– Спрашивай! – женщина щелкнула пальцами и произнесла прямо в воздух: – Два кофе по-итальянски из Параибы и трансваальский Колорадо Перфекто для нашего гостя!

– Итак, что за вопрос? – посмотрела она на Эрика.

– Вилкова и Фокин помогли и другим родам?

– В принципе, да. Их лаборатория в Женеве занималась именно этим – созданием нового вида человека. А в качестве генетического материала использовались клетки сотрудников и друзей. Но все закончилось взрывами и пожаром. Потом было бегство. В общем, лет пятьдесят нам было не до генетических исследований. А к тому времени, как они возобновились, ни Фокина, ни Вилковой уже не было в живых. Мозес умер еще раньше. Ушли все сотрудники лаборатории, как, впрочем, и те ученые, кто когда-то работал в Петербурге. Но остались Вильфы и три младших семьи у нас. И еще одиннадцать линий в других кланах, но из них до наших дней дотянули, к сожалению, только семь генотипов. Два-три примерно такого же уровня, что и твой, остальные – слабее. Это все ведь были экспериментальные модели…

– Понимаю. – Эрик и в самом деле начинал понимать, участником какой серьезной игры он, сам того не подозревая, вдруг оказался. Догадывался он и о том, что за «дурость» повлекла его родителей на Ту Сторону Пустоты. Наверняка ведь потащились за кладом: за архивами женевского и петербургского институтов. Впрочем, пока это была не слишком актуальная гипотеза, и станет ли она актуальной, зависело от слишком многих факторов, большинство из которых были Эрику пока неизвестны.

– Это хорошо, что ты понимаешь. Еще вопросы?

– Расскажите мне, Бреда, зачем я вам нужен на самом деле, и в каком качестве я вам нужен? Мы ведь об этом говорим?

– Именно так, – не стала спорить матриарх. Тут ведь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, куда она клонит, к какому решению подталкивает Эрика. Но он, собственно, и не возражал. Его же не в двойные агенты вербовали. А предложение, которое должно было вот-вот прозвучать, могло оказаться не только приемлемым, но и в высшей степени интересным. Для самого Эрика интересным, а не только для Бреды Вильф. Важны были – впрочем, как и всегда – лишь условия и обстоятельства, суть вопроса и его цена. Покупать кота в мешке Эрик не собирался, но от него этого никто, кажется, и не ожидает.

Между тем в кабинет матриарха принесли маленький столик, поставив его между двух кресел, в которых расположились собеседники, подали кофе в фарфоровых чашечках и принесли Эрику сигару, пепельницу, гильотинку и сигарные спички. В общем, этикет был соблюден, хотя и отличался в деталях от того, к чему Эрик успел привыкнуть в империи и по пути на Холод.

– Что ж, теперь мы можем двинуться дальше. – Бреда сделала маленький глоток кофе, пожевала губами, словно оценивая качество напитка и, вернув чашку на стол, посмотрела на Эрика. – Хочу предложить тебе остаться на Холоде, Эрик. Принять наше гражданство в качестве Морица Вильф. Принести присягу. Жениться на Кате ван дер Багге, она молода, красива и подходит тебе не только по статусу, являясь дочерью влиятельного члена клана, но и по генетической совместимости. У вас могут быть дети, вернее, будут, если вы захотите…

Что ж, предложение не из худших, но, во-первых, Эрику не понравились некоторые детали этой сделки, а во-вторых, он, чувствовал, что кое-что Бреда все-таки «оставила за кадром».

– Договаривайте, Бреда, – предложил он. – Пожалуйста.

– В статусе Морица Вильфа ты сможешь принять Наследие.

– Наследие – это чья-то матрица?

– Да, и она как будто под тебя сделана. Это матрица, снятая с родного брата твоей прабабки Ольги Фокин. Олег был выдающимся флотоводцем, и, приняв Наследие, ты можешь сразу же стать адмиралом нашего флота и возглавить ударную эскадру. Как тебе такая перспектива?