Визариум. Проникновение миров

По комбинату ходил настороже, смотрел, как бы чего на голову не упало. Но сегодня невзгоды поменяли тактику. Часов в одиннадцать во двор комбината въехала белая «Волга», вышли подтянутые ребята в костюмах и галстуках. Толе повезло, вовремя увидел, как раз из туалета шёл. Бакалейщики, мороженщики, рыбники – все спешно закрылись, предупредили тех, кто приезд органов прозевал. Кто-то расселся по лавкам, делая вид, что не отсюда, кто-то ушёл подальше.

На эстакаду Толя не пошёл: кабинет заперт, склад тем более на замке. Повернул к мастерским и расположился там, наблюдая издалека. Двое приехавших прошли по эстакаде, двое других направились к Толиному кабинету, подёргали дверь и устремились в коридор, ведущий к складу. Толя вздохнул: неприятности продолжаются. Ребята в костюмах из коридора почти сразу вышли, сели в машину, тут же вернулись двое других, и «Волга» укатила.

Толя посмотрел вслед машине, потом вышел за проходную, проверил – мало ли. «Волги» не было, Толя пошёл к складу. Эстакада оживала, народ робко выглядывал, не веря, что всё закончилось так быстро; все спрашивали друг друга: «Ну, что там? К кому заходили?»

Войдя в вестибюль, Толя остановился у ворот склада, хмыкнул: «Ух ты!» На воротах висел не один замок, а два: поверх старого Толиного навесили другой – большой, блестящий, новенький. А над замками, приклеенная к обеим створкам ворот, белела бумажка с половину тетрадного листа; виднелась надпись от руки: «Опечатано», дата, зигзагообразная подпись и круглая синяя печать. Буквы на печати расплылись, Толя разобрал только город и надпись «МВД».

В вестибюль заглянул Максимыч, кладовщик с бакалеи, подошёл, увидел замки и печать, крякнул.

– А знаешь, кто этот низенький, что вас опечатал? – спросил он, когда вышли на эстакаду. – Это младший Быков, директорский сын. Говорят, подполковника ему вот-вот дадут.

Толя позвонил Лосеву, обрисовал ситуацию. Вася прилетел через пятнадцать минут.

– Вообще охренеть! – загремел в вестибюле его негодующий крик. – Бабло тянут – ладно, штрафы пишут – ладно, но чтобы это бабло ещё и не давать зарабатывать!..

На крики сбежались любопытные: покупатели, грузчики, кладовщики, даже директор бакалеи Сычёв заглянул. Все поддакивали, возмущались вместе с Васей.

– Без каких-либо оснований, без моего присутствия – бац, опечатали! Так мало того, ещё и… – Лосев взялся за новый замок, подёргал. – На хрен!

Повернулся к Толе:

– Есть кувалда? Тащи!

Толя знал, где взять кувалду – в складе у рыбников. Сходил, попросил, принёс. Лосев сунул Толе барсетку, взял кувалду. Толя быстро снял с ворот свой замок, положил в карман.

Вася размахнулся, ударил – раз, другой. Сбить милицейский замок не получалось, мешали приваренные к перекладинам с дужками для замка толстые чугунные уголки – ржавые, но ещё достаточно крепкие. Толя видел эти уголки каждый день, уже не замечал, никогда не задумывался, зачем они: приварены себе и приварены. Оказалось, не просто так приварены – чтобы замок нельзя было сбить.

Вася выругался, крикнул: «Ну, ничего!» – и порывисто потопал из вестибюля. Зеваки высыпали на эстакаду, Толя с лосевской барсеткой в руке тоже вышел – чего стоять возле камеры, холодно. Вскоре Вася показался со стороны мастерских, нёсся, размахивая большой оранжевой «болгаркой» и бухтой удлинителя.

Когда шоу, наконец, закончилось и зеваки разошлись, Лосев, уезжая, велел работать как обычно, но смотреть в оба и если что – звонить. До конца дня Толя проработал без происшествий, правда, пришлось чуть подзадержаться – вечером повалил народ, и все по мелкому опту. Такое часто случалось в начале месяца, видимо, зарплату где-то на заводе дали.

Когда Толя направлялся к остановке, совсем стемнело.

Фонари не работали. Человек в этих местах случайный вымазался бы по уши, а то и ноги переломал. Но люди здесь, в промзоне, в такое время появлялись нечасто. А Толя знал фарватер, шёл уверенно.

Те трое двигались навстречу так, что Толя сразу понял – мимо не пройдут. И не ошибся. «Надо же, – успел подумать, – со вчерашней пьяной троицей столкнуться не довелось, так оно сегодня вернулось… Не те ли это самые?»

Но эти, кажется, были другие.

– Слышь, – сказал один, преграждая путь, – деньги есть?

Толя остановился. В нос дунуло мощным, добротным перегаром.

– А ты что, из налоговой? – сказал Толя, глядя в тёмное лицо.

Остальные двое уже обступили его по сторонам. Того, что стоял справа, Толя где-то видел, скорее всего на комбинате – на бакалее грузчики менялись часто, и каких только рож там не мелькало. Но это не имело значения, знаком с этим типом Толя точно не был.

– Э, слышь, ты не это… – прохрипел тот, что слева. – Давай полтос, а то всё заберём.

Если бы они попросили по-хорошему, что-то при этом сочиняя, Толя всё равно бы ничего не дал. Не для того он вкалывал в морозильнике, чтобы раздавать деньги каким-то ханыгам. А при таком подходе, как сейчас, не собирался ничего давать и подавно.

– Полтос? – сказал Толя. – Держи.