Вирши левши

Две ненависти есть
одна – слепая
в чем бед исток не видит
и не знает
ломая и стреляя и взрывая
она причины зла не разрушает
и есть другая
превратит в золу тот корень зла
была бы лишь бумага
она придет
и пригвоздит к столу
для созидания «Архипелага»

«Как хорошо политиком служить…»

90/29

Как хорошо политиком служить —
бумаги ворошить и не тужить,
что там случится
после подписи твоей
с кем-то из этих, из толпы,
из тех людей,
которых миллионы там и тут,
которые туда-сюда снуют
и слезно хнычут,
что-то просят и галдят
который год уже подряд…
Как хорошо по протоколу и в прикиде
сидеть за чашкой чая где-то в МИДе,
и знать, что никакой на свете «град»
сюда не поднесет тебе снаряд.

«Нет не с любым умершим рухнет век…»

Бенедикту Сарнову

60/29

Нет не с любым умершим рухнет век
и прошлым станет целая эпоха
так вышло когда умер человек,
с руками палача и маской бога
он умер, и восстала из могил
расстрелянная по его приказам правда
к своим как и к чужим
он беспощаден был
и знал что будет беспощадным к нему
завтра
он умер и с собою потащил
в могилу сотни новых трупов
метались милицейские плащи
хрипел, стонал и выл с толпою рупор
восстал из немоты народ
и верноподданно сник в рыданья
как без него теперь
искать ли брод иль строить мост
к райским берегам соцмироздания?
Из замуровок нежившие пришли
чтоб жизнь пришила их опять
своим прикосновением…
амнистии за реформаторство сошли
как оттепель зимой за дни весенние
он умер в назидание живым
чтобы остаться пугалом стальным

1963, 1968

«Хуже тротила и динамита…»

90/30

Хуже тротила и динамита,
хуже СПИДа и радиации,
это когда из-за спины дефицита
высовывается мурло инфляции.
Инфляция денег и души,
инфляция правды и чести,
все обесценено – водку глуши
каждый,
сидящий на чьем-то месте.
Некогда думать,
нечем дышать…
Кричите SOS по рации!
Мы сами душегубы…
Мать нашу Русь
спасите от инфляции!

«А мир все тот же…»

60/30

А мир все тот же…
изменяясь
он изменяет только нас
от возмущенности измаясь
молчим все чаще
без прикрас все реже хочется
романов
и все милей покой диванов
и как бы ни был плох режим
все солидарнее мы с ним
мы изменяемся
вставляем другие зубы
и глаза
и по другому мы взираем
на произвол и небеса
а мир все тот же
тот же самый…

«Тяжко там – не на чужбине…»

90/31