— Мой старший друг Тигран, как известно, ненавистник войны, противник оружия. Но у оружия есть одно достоинство — оно защищает жизнь и достойных людей. Он не будет против моих подарков. Здесь два комплекта доспехов, один для рыцаря, другой для его сквайра. Мечи из Толедо. Превосходят ли они дамасские, вы сможете узнать, сравнив их клинки с вашими новыми кинжалами. Оружейники всего мира пока не разрешили этот столетний спор. В стойлах вас ждут кони, лучшие, что я смог купить за такое короткое время. Одежда, что на вас, тоже ваша. Говорят, евреи скупы. Смотря в чем, смотря с кем… Мы навеки ваши друзья, о преломившие хлеб в нашем доме.
Эдвард и Алан от неожиданности не знали, что и сказать. Но Иегуда не ждал благодарности. Когда сакс попытался как-то выразить признательность за столь щедрые дары, иудей вежливо, но твердо пресек это намерение:
— Что бы я сейчас не сделал, отдай я вам хоть все свое имущество, все равно останусь в долгу. Не благодарите меня, возблагодарите Господа, общего у наших народов, за то, что позволил вам спасти жизнь святому человеку!
Тигран остановил поток славословия в свой адрес:
— Иегуда! Дай моим спасителям взглянуть на подарки.
Алан кинжалом разрезал мешковину. Рыцарские доспехи для Эдварда оказались последним словом оружейного искусства. Кованый миланский панцирь из голубой стали изготовил настоящий художник. Два шлема, внутренний — легкий и наружный — тяжелый, горшкообразный, такие в войске крестоносцев друзьям встречались всего раз или два. Латные рукавицы, наручи, наголенники и всякая мелочь тоже были высочайшего качества.
Юноша не утерпел и попросил разрешения примерить обновки. Врач и банкир переглянулись с понимающей улыбкой и кивнули. Алан азартно взялся помогать другу, и в несколько минут сакс оделся железом с ног до головы. Он ходил по кабинету, махал руками, приседал, гулко, как из бочки, делясь из шлема своими восторгами, и вдруг заметил, что армянин молчит, отвернувшись к окну.
Эдвард поспешно сдернул шлем и подошел к старику:
— Что-нибудь не так, Тигран?
— Да нет, все так, мальчик. Просто, как ни посмотрю на рыцаря в доспехах, все мне кажется, что человека внутри и нет, — глаза лекаря вдруг обожгли сакса холодом. — Киборги проклятые! Но ты не переживай, к тебе это пока не относится.
Немного огорченный юноша стал разоблачаться. Алан успел осмотреть тем временем свой подарок. Турецкая двойная кольчуга привела шотландца в шумный восторг. Более легкое, чем у Эдварда, вооружение, но такого же превосходного качества, полностью удовлетворило бы даже привередливого оруженосца самого короля.
Эдвард аккуратно сложил доспехи в углу кабинета на персидском ковре и подошел к Иегуде:
— Сэр! Но ведь они рыцарские, такие надеть не зазорно даже пэру, а я пока только бедный сквайр. Не по Саймону шляпа! — сакс простодушно смотрел старику в глаза.
Иегуда заерзал в кресле:
— Ох, я без всякой задней мысли… Ты непременно будешь пэром или, таки, даже сэром. А пока я могу сходить с тобой на склад, там сам выберешь, что больше подойдет сейчас. Эти же доспехи будут дожидаться твоего посвящения. Ты воин, доблестью подобный Иуде Маккавею[17], и, уверен, долго они не пролежат без дела.
— Спасибо, сэр, но мои старое снаряжение еще очень неплохо. Пусть ваш дар здесь подождет своего часа. Стану рыцарем, приеду за ним, а нет, значит, я его и не заслуживаю.
— Заслуживаешь, заслуживаешь… — старый Тигран подошел к Эдварду, обнял его и похлопал по спине, — скромность качество хорошее, но лишь в меру.
— Ты честен, отважен, а, главное, добр. Кому же, как не тебе, носить золотые шпоры? Эх, если бы все рыцари стали такими, как ты… Гляди только, чтобы блеск золота не затмил в твоих глазах свет человечности! Не то превратишься еще в одного железного истукана… — Тигран погрозил саксу пальцем, и тот с удивлением увидел слезы в глазах старика. И вдруг и у Эдварда защипало под веками, и он ощутил, что происходит что-то важное, словно лекарь посвящает его в рыцари добра.
Справиться с волнением юноше помог Алан, заявивший, что наденет обновки только в один день с другом:
— Не годится мне вооружаться роскошнее командира. Эд свои доспехи наденет, когда станет сэром Эдвардом, а я, когда он сделает меня сквайром.
Тигран захохотал во весь голос:
— Вам осталось только жениться в один день, одному на госпоже, другому на служанке!
Неприхотливая шутка разрядила напряжение.
Старики посоветовали друзьям отдохнуть до ужина, а Иегуда рекомендовал для этого сад за домом.
Алан, проигнорировав отдых, отправился с Бенони на конюшню смотреть дареных коней, а сакс, втайне считая, что его Персик лучше всех, сказал, что придет чуть позже, и вышел в сад, довольно большой и тенистый, обнесенный высокой глинобитной стеной.