Вигнолийский замок

Гонца звали Ален и выглядел он неважно. Дело было вовсе не в пыли и грязи на черных сапогах и плаще, а в бледном лице. На лице гонца застыли ужас и тревога. Я сразу понял, что дела пошли не очень хорошо, или дядюшка Вилли в чем-то серьезно напортачил.

— Какие вести ты нам принес, Ален? — я спросил ровным голосом, пытаясь скрыть беспокойство. — Что с замком? Что с нашими людьми?

Ален справился с одышкой и выпалил:

— Замок выстоял, господин барон! Как вы приказывали, сразу после начала мы отошли в донжон и носа оттуда не высовывали. Враг потратил полдня на борьбу с автономными! Мы же только постреливали сверху.

Никер хлопнул в ладоши от счастья и засиял. Я тоже улыбнулся. Что ж, самонадеянные бароны попались в западню, осталось лишь выяснить, что с ними произошло.

— И что же наш враг? Он отступил? — поинтересовался я. — Понес большие потери?

И тут лицо Алена стало еще белее. Мой вопрос явно пробудил какие-то ужасные воспоминания.

— Мало кто ушел, господин барон, — выдавил из себя гонец. — Почти все погибли…

Ален нервно зашарил руками по плащу, а потом вдруг выпалил, будучи не в силах сдерживаться:

— Мы такого никогда не видели, господин барон! Никто не видел! Когда мы вышли во двор, то увидели тела… части тел! Почти все были разорваны. Некоторые напополам, а многие на мелкие части! Кое-кто вообще сожжен почти дотла! Весь двор и стены залиты кровью! Кровь везде, просто везде! Она засохла на стенах и впиталась в землю! Колодец совсем красный, господин барон! И целых доспехов почти нет. Они все или смяты или порваны, будто бумага! Неужели это сделали наши големы, господин барон? Даже нашему десятнику стало плохо, а ведь все знают храбрость Антуана!

Я подавил вздох, ведь на меня обратил взор каждый из присутствующих. Все-таки Вилли напортачил, переборщил… Серьезный урон врагу входил в мои цели, но не такой же ценой. Я думал, что Вилли обойдется обычными големами и не станет выпускать свою «элиту». Какие слухи теперь пойдут…

— Это наши големы, Ален, успокойся. Они просто по ночам впадают в раж, если их освободить. Такие уж получились. У Туссеана это случайно вышло.

Нельзя сказать, что мне все поверили, но больше вопросов не задавали до самого обеда. Я же решил ковать железо пока горячо и приказал готовиться к наступлению на Буретто. Если враг понес большие потери, то соседний замок надо брать немедленно, пока противник не пришел в себя.

Я отослал письма союзникам насчет своих планов и попросил как можно быстрее прислать еще войск для гарнизонов. В начале моей баронской деятельности мне не хотелось связываться со всякими союзниками, но, увы, выходило, что без этого не обойтись. После этого я решил, что впредь буду умнее и не стану ставить перед собой невыполнимые задачи.

В обед моя команда была готова. Мы открыли ворота и стали медленно выползать, таща за собой повозки с требушетами. Тут-то нас и встретил жрец Огдин.

Белая карета лихо остановилась прямо перед моей лошадью. Огдин, невзирая на почтенный сан, резво высунулся из окна.

— Господин барон! Нам нужно поговорить! Немедленно! Залезайте в карету!

Что ж, когда прикормленный мной жрец говорит таким тоном, то дело, понятно, важное. Я спешился и подошел к Огдину. Любопытный Никер, который считал своим долгом удерживать меня от опрометчивых поступков, оказался тут как тут и полез в карету с другой стороны.

— Господин барон, вы должны объясниться! — Огдин задернул лиловые шторки. — Что произошло этой ночью? К нам, в главный храм в Фоссано, прибежали два человека. Они утверждают, что это все, что осталось от армии, которая проникла в ваш Лиго…

Я понял, что жрецы узнали о кровавом побоище и насторожились. Вопрос лишь в том, что именно им сообщили очевидцы.

— Их разбили, да. Мои люди и автономные големы. Им нужно было лучше готовиться к осаде, — я попытался свернуть разговор в нормальное русло.

— Нет, тут не все так просто, господин барон! — Огдин лишь отмахнулся от моих слов. — Вы не находите странным, что те бедолаги первым делом прибежали в храм? Не к своим баронам, не к Прасту, а именно в храм!

— Так Праст выжил? — разочарованно спросил я.

— Все, кто остался за стеной, выжили, — подтвердил Огдин, поправляя синюю шапочку. — Но лишь двое из тех, кто проник внутрь вашего замка, остались в живых. И тут возникает вопрос, что убило остальных? Вы говорите, что ваши люди и големы, но выжившие утверждают, что это были демоны из преисподней!

Я сразу загрустил. Все-таки дядюшка Вилли решился выпустить своих «элитных» големов, но не сумел избавиться от всех свидетелей. Эх, как скверно…

— Ваше благочестие, вы не будете возражать, если мы продолжим разговор в пути? Я сумею все объяснить.

— Хотелось бы услышать объяснения, господин барон! — Огдин гневно сверкнул глазами. — Вы знаете, что я к вам хорошо отношусь, в отличие от остальных. И если объяснение окажется неудовлетворительным, мне будет очень трудно вас защитить.

Я отодвинул шторку и выкрикнул приказ Рупрехту:

— Продолжаем движение!

Никер тоже поглядывал на меня с интересом. Доклад гонца касательно ночного боя произвел на него большое впечатление.