Эстрикс раздражённо крутанула кистью.
— Позволь уж мне самой судить об этом. Говори начистоту! — не терпящим возражений тоном бросила она.
— Этот Орокс называл себя живым божеством, перед которым следует упасть на колени. Которому нужно поклоняться, — вкрадчиво закончил я. — Все знают, что единственное божество в Подземье — это всемогущая Эстрикс. И только она достойна того, чтобы почитать её.
Моя собеседница отреагировала несколько иначе, чем я рассчитывал.
— Ты же не лжёшь мне, а, Гвинден? — внимательным взглядом смерила она меня.
— Я бы не осмелился, богиня. Эти слова я слышал своими собственными ушами.
— Какая дерзость! — вскипела девушка.
— Чтобы один из этих летающих бурдюков с перегноем сравнивал
Она глубоко вдохнула, усилием останавливая свой гнев. Склонила голову, изучая меня, и улыбнулась.
— Отличная работа, Гвинден. Вот поэтому я так люблю наши с тобой беседы.
Внутри всё напряглось.
— Положим, я поверила, что ты вызвал меня лишь для того, чтобы поделиться этой ужасной информацией. Если бы ты хотел наказать этого безумца за столь святотатственное поведение, а ты несомненно хочешь, ведь он оскорбил твою богиню, не так ли? — её аккуратные бровки сошлись к переносице, изображая гнев.
— Всем сердцем!
— Так вот, если бы ты хотел этого, что именно попросил бы ты во исполнение сей миссии?
— Я бы начал с того, что избавился от его армии, сияющая. Перед тем, как отвлечь тебя от твоих божественных дел, я попытался освятить воду в этой реке, чтобы использовать её против мертвецов. Увы, безуспешно.
Эстрикс зашлась в хохоте. Она запрокидывала голову назад, отчего её грива иссини чёрных волос колыхалась, как морской прибой. К слову, тряслись не только её волосы, но я старался взгляд не опускать. Это было чревато, зная её скверный и мстительный характер.
Свои нудистские замашки красавица так и не бросила, поэтому каждая беседа походила на прогулку по тросу над пропастью на моноколесе с завязанными глазами. В пропасти магма. И змеи. И шипы. Трос горит. Колесо горит. И ты горишь. Ещё и полька откуда-то долбит, сбивая с мысли.
Отсмеявшись, она вполне по-человечески провела рукой по щеке и поправила волосы. Второй раз мне не повезло. Эпический крафтовый ингредиент не соизволил упасть с её развеселившегося лица. Видимо, было бы слишком жирно.
— Чтобы ты, Гвинден, осознал всю глубину своей глупости и наивности, — хмыкнула Эстрикс, — даже моей первожрице не по плечу освятить
— А мне не нужно всю, величайшая, только вот этот кусок реки, — махнул рукой на квадрат водного потока, перегородивший тоннель. — Пять на шесть метров. Часа на два-три.
— Это можно устроить, — задумчиво протянула она. — Сочтём это авансом в счёт первого обращенного верующего, — криво улыбнулась Эстрикс. — Однако, у всего есть цена.
— Какая?
— Ты узнаешь это потом, — качнула головой собеседница.
— И всё же я хотел бы узнать это сейчас, — как можно мягче возразил я. — До заключения сделки.
— Сделки? — нахмурилась Эстрикс. — Я не заключаю сделок!
— Ты забыл, кому я покровительствую?! Среди них нет торгашей! Гвинден, ты же так рвёшься наказать богохульника. Тебе должно быть плевать на любую цену! Или всё это притворство, дабы загрести жар моими руками? Решить свои проблемы за мой счёт?! — её голос набирал обороты и к концу застучал у меня в висках, вызывая ощутимую боль.
Мгновенно убрав грудной доспех в сумку, я разорвал рубаху под ним, оголяя кожу. И плюхнулся на одно колено.
— Я оскорбил тебя, богиня, неосторожным словом! Не со зла, но по глупости. И всё же мне нет прощения. Вырви моё сердце, если это хоть немного погасит огонь твоего праведного гнева. Такая неотразимая красавица, как ты не должна хмуриться из-за такого пня, как я. От этого появляются морщины!
Кисть Эстрикс дёрнулась в еле заметном порыве коснуться своего лица.
— Ну вот, можешь же, когда хочешь, — аккуратно зааплодировала она, успокаиваясь так же резко, как завелась. — Только над текстом нужно ещё поработать. И пока ты опять всё не испортил, мой словоохотливый слуга, прощай. Я буду следить за тем, как ты защищаешь мою честь.
Фигура Эстрикс растаяла в воздухе.