Ветер с севера

— Вот здорово! Эристор вернулся! Куиниэ дома! Замок свободен, — радостно подпрыгивая, тараторил Тэргон, исполненный мальчишеского восторга.

Когда Кэлибор подъехал туда, где собрались победители, Тир уже была там, легко опираясь на высокое стремя Эристора. Лицо ее осунулось, но серебристо-серые глаза лучились удовлетворением. Она взглянула на подъехавших и вдруг изумленно вскрикнула:

— Куиниэ! Ты как сюда попала?

— Это Тэргон, Тир, — весело сообщил Кэлибор.

А Эристор, обернувшись, лишь удивленно спросил:

— Что бы стала делать эльфийка на поле боя?

— Действительно, — поддакнул Кэлибор, и разгневанная Тир поняла, что он вот-вот расхохочется.

Глава 10

Куиниэ уже извелась от нетерпения, когда двустворчатые двери зала, в котором она была вынуждена оставаться, распахнулись, пропустив шумную толпу воинов. Впереди всех, подметая пол длинным пропыленным плащом с нашитым на него листом красного дуба, шел сияющий Эристор.

— Брат! — Куиниэ сорвалась с места и бросилась к нему на шею. — Неужели это ты?

— Я, малышка!

— Почему ты так долго не ехал?

— Ну… Говорят, ты тоже не сидела дома.

Куиниэ перевела омытые слезами радости глаза на стоявших за спиной брата эльфов.

— Тир, Кэлибор, это Эристор! Он вернулся!

— Мы уже познакомились. И чего ты теперь ревешь, дуреха? — грубовато спросила Тир, улыбаясь.

— А где Тэргон? — вдруг забеспокоилась Куиниэ, навостряя уши.

— Он ранен, но не сильно. С ним все будет в порядке, — Эристор бережно погладил кудрявую головку сестры. — Ну, а теперь мы все хотим поесть и отдохнуть. Отличная программа, не правда ли, друзья? И пусть греют побольше воды. Мне кажется, я не сидел в горячей ванне уже несколько лет. Лесной дух меня побери, если я…

— Не поминай хранителя нашего всуе, племянничек! — прозвучал возмущенный голос.

— Тетя Эйтель! — страшно смутившись, пробормотал Эристор. — Что ты здесь делаешь? То есть, я хотел сказать…

— То, что сказал, — отрезала та. — И теперь я с радостью вернусь к себе, в лесную обитель. Если бы не гибель Огастэнира…

— Отец умер? — потрясенно проговорил Эристор, и Куиниэ сочувственно сжала его шершавую от слишком частого общения с оружием ладонь.

— Неужели ты не получил от нас ни одной весточки?

— Нет. Деревья молчали… Или это я слишком невнимательно их слушал, — Эристор был подавлен. — Когда это произошло?

— Несколько лет назад. Он получил тяжелое ранение на охоте, и уже не оправился.

— Как же вы тут? — брат участливо смотрел в лицо младшей сестры.

— О, мы справлялись, Эристор. Правда. Но потом… Потом принц Гимли решил выдать меня замуж.

— И кто же твой муж? — Эристор бросил быстрый взгляд на Даремора, и Кэлибор, затаив дыхание следивший за развитием разговора, нахмурился.

— Я не успела и доехать до него, — Куиниэ счастливо улыбнулась, увлекая брата к столам, которые уже были накрыты слугами.

— То есть как?

— Меня похитили снежные эльфы! Это было настоящее везение! Эрик, рулевой Тир, принял меня за помешанную, когда я кинулась к нему с распростертыми объятиями.

— Должно быть, жених того стоил? — улыбаясь, сказал Эристор.

«Какая она стала красавица», — тепло думал он, любуясь оживленным личиком сестры.

— Да уж.

— Я его знаю?

— Знал. Тэргон сказал, он умер недавно. Добрый Гимби выбрал меня в жены Ангудилу из Дома Высокой сосны.

— Будь я проклят Лес… — начал Эристор, но поперхнулся, натолкнувшись на суровый взгляд сестры Эйтель.

Хозяева и гости расселись за столами, расставленными вокруг ствола родового дуба, пронзавшего здание. Еда была немудреной — и так пришлось использовать все, что оставалось в запасе. Правда, теперь, когда осада была снята, это уже не имело значения.

— Я должен буду поговорить с тобой, Куиниэ, — шепнул Эристор, провожая сестру на ее место. — После трапезы.

— Мне тоже есть, что сказать тебе, — промолвила в ответ та и бросила быстрый взгляд на Кэлибора, который ссутулился на своем месте, рассеянно ковыряя вилкой в полупустой тарелке.

Он же все это время мрачно думал о Дареморе, который не сводил восторженных глаз с прелестного лица Куиниэ. И похоже, его уже не смущало то, что она побывала в плену у снежных эльфов. Этот эльф был неприятен. Всем. И Кэрибор, сжимая в руках столовый прибор украшенный двумя острыми зубьями, хищно мечтал о мягкости шеи под подбородком этого типа, которому Эристор планировал отдать в жены сестру.

Обед близился к концу, когда Куиниэ, потихоньку проскользнув к Тир, зашептала ей в ухо:

— Пойдем ко мне в комнату. Я прикажу слугам наносить воды в ванну, и ты сможешь искупаться, пока я буду беседовать с Эристором.

Молодые эльфийки, стараясь не привлекать внимания, вышли из зала.

— Интересно, что он хочет мне сказать? — размышляла вслух Куиниэ, выкладывая из сундука простыни для купания, изящное голубое платье, расшитое серебром, и обувь. — Оденешь это, пока постирают и высушат твои вещи. Это моей мамы, она была выше меня. Или… Ты не хочешь признаваться в то, кто ты есть на самом деле?

— Даже не знаю, цветочек. Завтра мы выйдем в море и больше, наверно, никогда не увидимся. Стоит ли открываться?