Ветер богов

– Оно нуждается в подтверждении?

– Нуждается.

Мария-Виктория предложила Скорцени стул и бокал. Лицо ее при этом покрылось паранджой строгости, если не суровости.

– Вы не ошиблись, господин штурмбаннфюрер, – первой сделала она несколько глотков. – Мне действительно нужно задать вам несколько вопросов. Я бы очень попросила не отказать мне в любезности ответить на них.

Вино было приторно сладким, каким умел наслаждаться разве что полковник Боргезе. Но Скорцени давно избрал для себя старые терпкие вина без кислоты и сладости и не собирался изменять устоявшемуся вкусу.

– Все зависит от смысла вопросов, – взглянул на часы. Завтрак был назначен на девять. Отъезд – на десять утра. В распоряжении оставалось не более получаса. Но и их Скорцени не собирался проводить на плоту, познавшем свидания стольких обреченных коммандос с их не менее обреченными возлюбленными.

«Как только Боргезе сумел додуматься до такого идиотизма?!» – все еще не мог успокоиться штурмбаннфюрер.

– Итак, вопрос первый…

– Был ли среди ваших гостей Вернер фон Браун, отчим «Фау»?

Скорцени нисколько не удивился ее вопросу. Наоборот, он вызвал у штурмбаннфюрера благосклонную ухмылку.

– Я понимаю: вы имеете полное право не отвечать на мой вопрос, – встревожилась княгиня. – А еще точнее – не имеете права отвечать на него.

– Что значительно точнее. Почему вы не задали его Боргезе?

– Потому что рассчитываю побывать здесь еще хотя бы однажды. Он попросту пристрелил бы меня, как шпионку.

– Вы убеждены, что я этого не сделаю?

– Знаю, что дважды не вешают, – традиция. Надеюсь, что она распространяется и на расстрелы.

– В любом случае она не распространяется на бедного, вечно молящегося монаха Тото? – пронзил ее испепеляющим взглядом Скорцени. В какую-то минуту княгине даже показалось, что он вот-вот выхватит пистолет и здесь же пристрелит ее. А что ему стоит – «первому диверсанту рейха»? Кто ему здесь, в Италии, и вообще в этом мире судья?

– Не стройте из себя мудреца: совершенно нетрудно было догадаться, что я обращаюсь к вам по его просьбе. Англичане и американцы давно интересуются этим «страшилищем Лондона». А в последнее время – особенно.

– Еще бы им не интересоваться фон Брауном! Но почему это обязательно должно растрогать меня? Вы хоть отдаете себе отчет, княгиня, что предстаете передо мной в роли английской шпионки?

Скорцени спросил об этом довольно спокойно. Однако Сардони уже знала цену холодному спокойствию штурмбаннфюрера и обманывалась на сей счет крайне неохотно.

– Отдаю, естественно, – потребовалось мужество Марии-Викторин.

– Интерес Тото касался только личности фон Брауна?

– Это уже допрос, штурмбаннфюрер. Плот на озере Алессандра – еще не камера пыток гестапо.

– Если это воспринимается вами как упущение – то его легко исправить.

– Значительно сложнее, чем вам представляется. – Взгляд, который княгиня метнула в иллюминатор, казался мимолетным. Но что-то заставило Скорцени проследить за ним. В трех шагах от хижины маялись двое парней в форме коммандос. Но это были явно не те «евнухи», что пригнали сюда плот. Эти мордовороты в черных беретах вовсе не чувствовали себя обреченными. Они скорее были похожи на охотников, отчетливо понимающих, что дичь загнана в западню, и выстрел удачи потерял для них всякий налет романтизма. Десантные автоматы они не собирались прятать, а полами коротких черных бушлатов прикрыли просто так, для интриги.

– Княгиня, – рассмеялся Скорцени, – ну нельзя же так неуклюже играться в шпионаж! Прикажите этим ублюдкам убраться отсюда, не то я пристрелю их вместе с вами.

Мария-Виктория скользнула встревоженным взглядом по правой руке Скорцени, однако диверсант и не думал хвататься за кобуру.

– В таком случае у нас не получится разговора, княгиня, – еще тверже, почти угрожающе предупредил он. – Вообще никакого. Вам нужен именно такой исход нашей таинственной встречи?

– Извините, штурмбаннфюрер, – наконец решилась Мария-Виктория, и, зажав бокал ладонями, словно пыталась согреть своим теплом, она вышла из каюты.

– Ждите меня у охотничьего домика! – крикнула она коммандос. – Вы что, не расслышали, что я сказала?!

По тому, как неохотно эти головорезы повиновались княгине, Скорцени легко определил, что не она является их хозяйкой и у них нет особого желания повиноваться. Очевидно, коммандос прекрасно знали, кто находится в их западне и, конечно же, впали в искушение если не пленить Скорцени, то хотя бы укокошить его. Так или иначе, интерес прессы, награды и место в истории им были бы обеспечены.

«Твоя ошибка заключается в том, – жестко молвил себе Скорцени, – что воспринял визит на виллу „Эмилия“ как встречу единомышленников или нечто похожее на доверительное совещание деловых людей. Совершенно упустив из виду, что и сам ты, и все остальные гости виллы немедленно привлекут внимание вражеской разведки. Непростительное легкомыслие, штурмбаннфюрер, непростительное…»