Versipellis

Арман, добравшись до места и обнаружив конструкцию, чем-то напоминавшую схематичные изображения установок ФСК, начал неспешно осматриваться. С высоты открывался замечательный вид на город: на многотысячные толпы оборотней, приближающиеся к центру, на вспышки огней и магии, что с разных сторон разгорались, но также быстро затухали, на красно-синие сигналы служебных автомобилей. Старейшина наблюдал за этим хаосом и чувство восторга захватывало его. Хотя не его руками, но уже совершено то, что навсегда изменит политический курс. Он уже практически добрался до вершины, но когда наступит утро, когда луна скроется за лучами солнца, он будет на ней. Такой долгий путь, такие грандиозные планы, а всё оказалось куда проще с появлением Алекса. Чья судьба, стараниями собственного отца, вероятно, уже решена. Арман даже подумал над тем, чтобы воплотиться и взвыть, смотря в чёрное небо, но сдержал эмоции.

Когда созерцание однообразного пейзажа ему наскучило — волкам нужны были ещё полчаса на то, чтобы достаточно приблизиться к зданию правительства, он обошел кругом установку, пытаясь понять её принцип действия. Пошарил руками и напоролся на небольшой открывающиеся отсек. "Так-так… Адуляр, аметист, изумруд, пустышка и металлы", — пробубнил оборотень себе под нос, едва ли не прижимаясь лицом к камням. "И ещё какой-то кристаллик". Он хмыкнул, достал телефон. Сперва подумал о том, чтобы набрать министру и поинтересоваться, сколько ему ещё торчать на холоде, но прокрутил список контактов ниже, остановив палец на имени старого знакомого.

— Доброй ночи, Уодим, — сказал он и, не дожидаясь ответа, бросил, как бы невзначай. — А ты не знаешь, что это за соединение такое? Фото сейчас пришлю.

Собеседник, явно намеревавшийся бурно отреагировать на звонок, осекся и через несколько секунд произнес напускным безразличием:

— Не знаю. Может убьет, а может покалечит. А ты, Арман, для кого интересуешься?

— Предположим, для себя.

— А ты на чьей стороне, а? Что-то я не видел твою седую задницу на улицах, — Уодим выплюнул эти слова и, практически крича в трубку, продолжил. — Вот, к чему твои реформы приводят. Надеюсь, что Луна будет благосклонна и сегодня же тебя с твоим Себулой любимым, на ошмётки порвут!

— Мечтать не вредно, старый друг, — холодно отозвался Арман, ковыряя ногтем крепления камней.

Волк продолжал что-то говорить про "молодежи разгребать" и "сам себя переиграл", но советник министра сбросил вызов. Он одного не мог понять: если есть аметист, то его должно к нему тянуть со страшной силой. Но этого не происходило, как он не приближался к минералу. Старейшина попытался найти рубильник, но и его не было, однако, очевидно, будь установка на дистанционном управлении, то в его присутствии не было бы никакого смысла. "Что-ж, если Леонард вознамерился перебить всех оборотней, то я окажусь вне зоны действия луча. По крайней мере, какое-то время" — поразмыслив об этом с минуту, он вернулся к краю крыши, где его ждала неизменная картина сходящего с ума города.

В историческом центре…

Холодный воздух отрезвил, помог быстрее сориентироваться. В каких-то сотне метров от места нашего выхода слышался гам, но во дворе было тихо. Мои спутники, в особенности Виктория и Деви с внуком уже устали, тащить их дальше было незачем, но я никак не мог придумать, куда их спрятать. Мы продолжили путь к зданию правительства по темным переулкам, когда позади зазвучала сирена. Даже не оборачиваясь, мы рванули вперёд. Пробегая дом за домом, до меня донеслись слова Вендиго:

— Перебью всех.

Смысл его слов, прямой, очевидный, дошел до меня, только когда брат уже затормозил. Охваченный внезапным порывом, я резко развернулся и налетел на него с криком:

— Нет! Пошли!

Не знаю, было ли то желание сохранить жизни тех, кто явно бы не пощадил наших, или опасения того, что без Вендиго дальше нам не прорваться, или какая ещё причина, жгущая мне разум, но я так остро не захотел, чтобы эти слова осуществились, что с силой укусил его за израненную ключицу и потянул на себя. Брат глухо зарычал, но подчинился. Мы бежали дальше, так быстро, как только могли. Одним из немногих преимуществ, которыми обладали дворы исторического центра — отсутствие проезда насквозь. Малоэтажная застройка легко впускала нас в свои недра — проход за проходом, ворота за воротами. Но, как мы не старались, вой сирены отдалялся лишь на несколько секунд, после чего вновь становясь ощутимым, оглушающим. Ещё одна арка и я не вижу выхода. Подъезды, окна, балконы, но нет пути дальше. Это был двор-колодец. Паника накрыла мгновенно, я заметался, инстинктивно хотел заскулить, сжавшись в комок, обернулся и увидел в отражении соседнего дома красно-синие огни.

— Эй, идите сюда, — позвал тонкий голосок.