Вершины и пропасти

Во вторую годовщину февральской революции рабочие вышли на митинг. Накануне жена уговаривала Василька остаться дома, предчувствуя чулым сердцем худое, но тот весь кипел и был одним из наиболее активных сторонников забастовки. И на митинг вышел Василёк в первых рядах. Всего до десятка тысяч рабочих собралось на эту бузу. Обсуждали создавшееся положение и свои требования. И не сразу заметили, как оказались оцеплены пулеметчиками, матросами и гранатчиками.

– Товарищи, именем рабоче-крестьянской власти, мы приказываем вам немедленно прекратить митинг и разойтись по своим рабочим местам! В противном случае мы вынуждены будем прибегнуть к силе!

– Куда разойтись?!

– У нас дети с голодухи пухнут!

– Никуда не пойдём, покуда вы наших требований не выполните!

Закричали, загомонили возмущённо. Трах! Не сразу сообразили, что это за звук странный. Примолкли. И только, когда увидели падающих, догадались. А уже со всех сторон пулемёты затрещали, загрохотали ручные гранаты оглушительно. И за грохотом этим ни стона, ни крика разобрать было нельзя. Заметались, ища спасения. Иные на землю падали, накрывая руками головы в страхе.

– Куда?! За мной! – взревел Василёк. И вместе с ним толпа ринулась на оцепление и стремительным натиском прорвала его. Кинулись бежать по улицам – в разные стороны. В спины строчили мгновенно развёрнутые пулемёты. И уже вся улица телами завалена была. Мимо корчившихся в предсмертной агонии, сметая друг друга, затаптывая упавших, люди в панике бежали, и только слышны были отчаянные крики:

– Стреляют, стреляют!

Добежали до церкви, остановились, обступили Василька. Он, малорослый, жилистый, смуглолицый, весь дышал энергией. К нему обратились все взгляды:

– Василий Кирьянович, что делать будем?

– Бежать из города!

– Бежать! Бежать! – повторили многие вокруг.

– Да куда ж бежать? Одно бездорожье кругом! Волга вскрылась!

– Хлеба нет ни куска.

– Хоть к белым. Здесь расстреляют!

– А жена, а дети? Братцы, как же?

Затуманилось Васильково лицо. Тряхнул куделями тёмными:

– Все равно погибать. Хоть здесь, хоть там!

– Правильно! Бежать, бежать!

В это время прогудел далекий орудийный выстрел. Странно задребезжало в воздухе, зажужжало и бухнуло, и… купол церкви с грохотом обрушился. Это уже серьёзная артиллерия в бой пошла! Против безоружных! Эк испугалась рабочая власть рабочих! Грохнул ещё один взрыв, третий, четвёртый… Толпа в отчаянии хлынула в разные стороны. И кто-то умелый координировал стрельбу – метко попадали в бегущих. Никита увидел, как вздрогнул, схватившись за шею, Василёк. Повалился на мостовую рядом с другими убитыми. Кинулся к нему:

– Вася, ты что?!

Пуля угодила брату в шею. Другая, ещё раньше, пробила руку.

– Беги, беги… – прошептал Василёк. – К белым беги… Здесь убьют…

С этим заветом и помер брат, а Никита не успел утечь – тут его и схватили, как ещё до двух тысяч рабочих.

Часть пленных была размещена по шести комендатурам, по баржам и пароходам. К ночи началось кровавое безумие. Расстрелы шли во дворах и в подвалах, с палуб «бунтовщиков» сбрасывали прямо в Волгу, связывая руки и ноги или привязывая камни на шею. Ту страшную ночь Никита провёл в трюме парохода «Гоголь». С ним были там ещё человек двести, из которых кое-кого он знал лично. Сгрудились, как сельди в бочке. Ни вздохнуть, ни повернуться. Забился Никита за одну из машин, благо подстать брату мал был и жилист, ждал, как все прочие, участи, не сомневаясь в ней. Вскоре пришли матросы, стали уводить приговорённых наверх. Опустел трюм…

– Грошев, глянь, не притаилась ли какая…!

Молодой матрос быстро сошёл в трюм, стал проворно шарить по углам и, вот, остановился напротив Никиты, побледнел, узнав. И Никита дружка закадычного узнал, смотрел на Исайку умоляюще.

– Никого нет здесь! – ушёл поспешно.

Захлопнулась дверь, а наверху уже расправа шла. Крики, брань, удары, редкие хлопки выстрелов. Никита пытался зажать руками уши, чтобы не слышать, как убивают его друзей, но бесполезно. В котором часу бойня завершилась, он не знал. А с рассветом в трюм сбежал белый, как полотно, и взволнованный Исайка, всучил какой-то узел:

– Пошли быстро! Здесь жратва. Выведу тебя, шагай на все четыре стороны. Постарайся убраться из города – может, уцелеешь!

– Ты зачем с ними? Ты зачем?.. – спросил Никита, вставая. – Они Василька убили, они таких же, как ты… А ты!..

– Шагай! – вскрикнул Исайка, дрожа от волнения и толкая прежнего друга вперёд себя.