— Что случилось? Где самолет?
— Лилька села... Мотор не работает!
Сон у Инны как рукой сняло.
Они побежали через летное поле к самолету, застывшему на краю аэродрома. На взлетную полосу один за другим садились остальные «ЯКи», плюхаясь в воду, веером рассыпая в стороны брызги. Дежурный по полетам что-то сердито кричал бегущим девушкам, размахивая флажком и грозя кулаком.
Подбежав к самолету, Катя вскочила на крыло и, запыхавшись, прерывающимся голосом спросила:
— Что, что с тобой, Лиль?..
Лиля сидела в кабине бледная, закрыв глаза. На лбу ее мелким бисером выступили капельки пота. Все силы она истратила на то, чтобы долететь до аэродрома и посадить самолет.
— Лилька! — испуганно позвала Катя.
Лиля тихонько застонала, шевельнув больной ногой.
— Ранило? Давай отстегну.
Катя перегнулась в кабину и увидела на полу красную лужицу крови. Она взглянула на Лилю, но промолчала. С другой стороны на крыле стояла Инна, тоже помогая ей расстегивать парашютные лямки.
— Ну как? Сможешь сама подняться?
— Дай руку, Профессор... Попробую.
— Только, смотри, осторожней. Не двигай ногой!
Лиля попыталась приподняться, но сразу же, застонав, упала назад на сиденье. Больная нога казалась неимоверно огромной, чужой и совершенно не слушалась
— Не могу...
— И не надо. Подожди немножко, сейчас «санитарка» приедет, — сказала Инна.
— Да вот она! И комэск едет! Ну теперь порядок. Сейчас мы тебя вытащим! — пообещала Катя.
Машина остановилась у самолета, и с подножки спрыгнул Леша Соломатин, который, посадив свой «ЯК», сразу же побежал за «санитаркой».
— Ну-ка, пусти меня, — сказал он Инне и мгновенно очутился на крыле.
— Как же я встану? — забеспокоилась Лиля.
Она опять попробовала подняться на ноги.
— Что, Лиля, плохо? Держись-ка за меня! Обними, не бойся. Обеими руками. Вот так, за шею... Покрепче! Потерпи, потерпи, я сейчас...
Он легко поднял ее на руках, вынул из кабины и осторожно сошел на землю. Прижавшись головой к Лешиному плечу, Лиля старалась не стонать.
— Ничего, ничего, все будет хорошо...— приговаривал он, укладывая её на носилки. — Все будет хорошо.
Сестра, разрезав сапог и брюки быстро осмотрела рану и ловко перевязала ногу ниже колена.
— Кажется, ничего страшного. Осколок, по-видимому, застрял в мякоти, — сказала она.
В машине Леша сел рядом с носилками, собираясь ехать с Лилей. Больше никому не разрешили оставаться в «санитарке». Уходя, Катя вспомнила о газете и стала поспешно засовывать ее Леше в карман.
— Там про вас написано, про тот бой, что был два дня назад. Прочитайте! Ну, бывай, Лилька! Держись, я тебя найду! Мы с Инкой явимся к тебе... Поправляйся!
— До свидания, Лиля!
Машина тронулась.
— Тебе удобно? — спросил Леша.
Лиля кивнула.
— Эх ты, допрыгалась! Ишь, без патронов на фашиста бросилась! Ну, я его разыщу! Он свое получит! — Задумавшись, он сказал: — Не вовремя они нам встретились. Вообще-то не следовало бы ввязываться в бой, надо было как-то уклониться.
Машину встряхивало на ухабах, и Лиля тихонько стонала. От потери крови она чувствовала слабость, и ее слегка знобило.
— Леша...
— Что, Лилек?
Он впервые так назвал ее, и Лиля улыбнулась, тепло посмотрела на него. Леша взял ее маленькую руку в свои и так сидел молча, глядя в бледное лицо девушки.
— Знаешь, Леша, ты не отсылай меня далеко... Я не хочу. А то еще завезут куда-нибудь в тыл... Обещай мне...
— Конечно, конечно. Все будет в порядке: как решит врач, так и поступим. Верно?
Она вздохнула, посмотрела на него искоса, но возражать не стала: Леша был прав.
— Ас кем ты летать будешь?
— Что же делать, будет у меня другой ведомый... Пока ты не вернешься.
— Я вернусь. Я скоро вернусь — рана пустяковая... Только болит очень.
Осколок, застрявший в мякоти ноги, ей вынули в тот же день в ближайшем госпитале. Пожилой хирург, делавший операцию, отдал его Лиле и сказал:
— Вот, возьми и сохрани. Когда-нибудь вспомнишь о том, что воевала. Лет через двадцать...
— А в полк когда можно будет? — спросила Лиля.
— В полк? Гм... Не успела к нам пожаловать — и уже назад рвешься! Ну и стрекоза! Погоди, полежишь сначала, потом с палочкой походишь... Вот так!
На следующий день приехал Леша:
— Здравствуй, Лиля! Ну как дела? Что с ногой? Вытащили лишние части?
— Вон лежит,— кивнула Лиля на осколок. — Хирург подарил на память.
На тумбочке лежал кусочек металла с острыми краями. Взяв осколок, Леша стал разглядывать его со всех сторон, словно хотел обнаружить секрет его тайной силы. Лиля наблюдала за ним, за тем, как менялось выражение его лица, как то темнели, то светло и ясно блестели его глаза, и ей казалось, что знает Лешу она уже очень давно, много лет и в любой момент может сказать, о чем он думает, что его тревожит.