Верни мою жизнь

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Леовин схватила меня, застывшую как истукан, и попыталась увести назад. Но её касание вдруг напомнило мне, кем они меня тут считают. Воплощением Иво, легендой, меняющей судьбы тех, к кому явилась… Я не хочу смертей из-за меня! Мне от этого не отмыться в этой или своей прошлой жизни!

Не хочу.

В схватку собралась ввязаться наша подмога, и Леовин утащила меня дальше.

Не хочу крови на своей совести. Не такой ценой я должна попасть на встречу, не убивая всех встречных. Я выбираю другую дорогу, слышишь, Хелаин?!

Может, именно Леовин придала мне сил и особой веры в свои возможности. Изо всех сил она сжала мою ладонь, будто поняла, о чем я думаю. Я не считала больше, что такого не может быть. Не просила, не умоляла и не молилась Триединой, чтобы та изменила сценарий, я просто выбрала другой. Тот, в котором этих убийств не было и не будет: не так, не хочу, пусть всё сложится иначе!

Когда-то на мою просьбу начать понимать мир ответил согласием. Он вообще соглашался со всем, что происходило в моей голове. Считаю это иллюзией? Пожалуйста! Не верю — так и остаюсь лишь ничего не понимающим зрителем. Принимаю и отдаю себя — мир отзывается тем же… Люблю. Пусть и вот так невозможно, без надежды, без права. И мир… отвечает любовью. Надо просто чётко знать, что я хочу. Просто и невероятно сложно!

Правда, еще наверное какие-то ритуальные слова, руны или другие особенности, но под рукой ничего не было. Но ещё есть возможность сойти с этой дороги, я знаю! Рванув вперед и схватив Ричарда за руку с мечом, я почувствовала на руках липкую еще теплую кровь и зашептала торопливо свою просьбу, молитву, заговор — не важно… Я выбираю другой путь! Ступаю по другой дороге. Не знаю, что помогло мне: отчаяние, страсть, сама богиня судеб Хелаин, но мир наконец дрогнул, услышал. Уступил…

— Стойте, — мой голос эхом разнесся под сводом узкого прохода.

Не было больше раненых под ногами, никто не был убит. Я оглянулась с тяжелым выдохом, увидела лица Леовин и Ричарда, которые только сейчас отпустили мои ладони.

— Мы тоже не хотим крови, ваша милость, — вдруг проговорил все же раненый, но живой Бергис и, подняв руку, остановил остальных. — Новый приказ был про усиления караула, но сражаться с вами… ошибка.

Ричард медленно убрал меч в ножны, наш проводник натянул на голову капюшон. Стражники, что пришли на помощь, покинули проход после его короткого приказа о молчании. Остались двое наших слуг и Бергис.

— Как быстрее и без огласки попасть в поместье «Джетар»? — приглушенно спросил Ричард, притянув меня к себе.

— Мы проводим. Сюда…

Город негромко гудел перед подступающей ночью, ещё ходили по пустеющим улицам последние прохожие, тут и там запирались на ночь двери и ставни окон, но кое-где шумела молодежь и горели фонари на стенах каменных домов. Патрули встречались часто, точно и тут тоже готовились к войне. По крайней мере, комендантский час ещё не ввели — нам на руку…

Если этот городок уже такой оживленный, какая же у них столица? Должно быть, не менее шумная и суетная. Я шла по дороге, похоже, в состоянии лёгкого аффекта после внезапного боя и даже на миг вспомнила летнюю ночную Москву, такую красивую в последние годы. Широкие пешие улицы, выложенные плиткой, цветы, разноцветные огни и веселый народ, поющий песни. От воспоминания стало одновременно тепло и грустно, засвербело что-то на душе.

Сопровождающие несколько раз заставили нас свернуть в узкие проулки. Где-то далеко слышалась музыка и даже лёгкий смех. Говорить не хотелось. Ричард так и не выпускал мою руку, и я молча шла рядом с ним, в уже ставшем привычном длинном платье с разрезами… а по щекам вдруг потекли слёзы. От музыки, сплетающей своё колдовство, играющей на струнах души, как умелый музыкант. От предчувствия скорого прощания с этим миром. От того, насколько я, оказывается, прикипела к нему душой. Леовин тихо и степенно шла рядом, и я чувствовала своё родство и с ней тоже. Господи, да что это со мной происходит?

Проводник последовал за нами и отыскал укромный проход, и вскоре мы оказались у высокого кованого забора. Несколько условных стуков, и нам распахнули дверь, и впереди показался высокий каменный дом, виднелись слуги в парадных костюмах, горели масляные фонари в ночи. Не дворец, конечно, но гораздо ближе к нему, чем было прошлой ночью. Даже чем было в Аренхилле…

— Ваша милость, — расступились перед Ричардом слуги, явно его ожидавшие.

Мой взгляд упал на руки Ричарда, всё ещё испачканные в крови. Я осторожно отняла свою ладонь, на которой теперь тоже подсыхали тонкие красные полосы.

— Где можно умыться? — хрипло и глухо вышло у меня.

Ричард посмотрел внимательно, наверняка заметив припухшие от внезапных слез веки, но ничего не сказал. Кивнул слуге, и тот молча отвёл в отделанную камнем ванную комнату с деревянными панелями и свечами. В гигантском зеркале, обрамлённым тяжелой и покрытой вензелями рамой отразилась я.

Ни о чем не хочу сейчас думать.