Верю, чтобы познать

Она глазами указала на мою голень, где красовался тот злополучный шрам от пули, настигшей меня в Валетте.

- А, так... ерунда, - сказал я, - Мир хотел ухватить меня за лодыжку.

Чтобы коснуться пальцами ее лица, мне достаточно было протянуть лишь руку. Аня улыбнулась, затем снова устроилась со мной рядом, прижавшись всем телом. Я обнял ее...

- Это было, как если бы ты построил свою Пирамиду?- спросила она.

- Что?

Я думал, она спросила о шраме, но тут же сообразил, что спрашивала она о прошедшей ночи.

- Как будто бы я на нее взошел, - поспешил я с ответом.

Аня закрыла глаза и вдруг, улыбаясь, взяла обеими руками край одеяла и укрылась с головой. А я встал, и теперь уже думая о том, что сказал Жора, направился в ванную.

- Этот Жора твой - разрушитель, - донеслось из-под одеяла.

- Да, - согласился я, - в этом ему нельзя отказать.

И вот что мне еще тогда пришло в голову: общение с Аней доставляло мне истинное наслаждение.

Юле я так и не позвонил. А Тининого телефона у меня никогда не было. Да и откуда ему здесь взяться?..

Стоп-стоп... А это что такое?..

Нет, не стихи бы, а лицо

Твоё - распахнутым - прости мне;

Пускай гуляет голосок

Здесь рядом, в Петербурге, Тиннин,

Пускай качнутся флюгера

И пальцев медленные танцы...

Давай вернёмся во вчера!

‟Пойдём, пойдёмте же кататься!».

- В Петербурге? - спрашивает Лена.

«Вернёмся во вчера»? - думаю я. Вот же, вот же мы и вернулись!

- Откуда здесь, в Питере, её голосок? - спрашивает Лена.

Эта Тина словно следит за нами с Аней! «Пойдем, пойдёмте же кататься!». Завидует! Ей тоже хочется покататься со мной по Сене! И мы тоже бы стали вовсю целоваться? Под мостом Мари!..

- Эй, ты где? - спрашивает Лена.

- Ты не можешь себе представить!..

- «Плыла, качалась лодочка»? - спрашивает Лена.

- Ты-то откуда знаешь?

- Да я тебя уже вижу насквозь!

Юле я так и не позвонил.

Глава 5

Я не стал рассказывать Ане о том, что «этот Жора» на самом деле придумал устройство для разделения животных тканей на отдельные клетки и назвал его очень точно - дезинтегратор. Когда я потом рассказал ей об этом, она произнесла:

- Он разрушитель всего. Я знаю таких.

- Он создал не только прибор, но и способ, - стал, было, я на защиту Жориного устройства, - позволяющий разделять ткань...

- Не разделять, а разделывать.

Аня сделала паузу и затем добавила:

- Жизнь на куски. Я знаю таких.

Мне нечего было возразить на Анин выпад. Женская интуиция, как и женская логика - это такая удивительная штуковина, понять которую удается не каждому. Спор по этому поводу не имеет смысла.

Часам к семи вечера мы, наконец, привели себя в порядок. Ане нездоровилось. Видимо, ночь, проведенная на холодной скамейке, дала о себе знать, и я, врач, всеми силами и умением старался предупредить всякую возможность заболевания. Я ринулся на поиски хоть каких-нибудь лекарств, рылся в столиках, тумбочках, шкафчиках, пеналах и, ничего не найдя, решился на народные средства. Я провел сеанс массажа, напарил ей ноги, напоил горячим чаем с малиной, все как принято у людей, она хорошенько пропотела под пуховым одеялом, затем я ее купал в ванне, как ребенка, и вот мы уже собрались ужинать. Ей стало лучше, и она не переставала хвалить меня.

- Ты просто гений!

- Иногда выгодно быть чьим-то кумиром.

- В чем же тут выгода?

К этому времени я уже освоился в Аниной квартире. Когда я вдруг застывал на месте в поисках чего-нибудь нужного в данный момент, скажем, оливкового масла для приготовления гренок или кода в компьютере для беглого просмотра своего электронного почтового ящика, Аня тотчас подсказывала, как выйти из затруднительного положения. Я благодарил и с радостью принимал ее помощь. Нам нравилась эта игра в новую семью. По всему было видно, что это квартира одинокой женщины. Если я иногда случайно и набредал на мужские вещи, скажем, на огромный белый, как чаячий пух, пустующий и поникший на вешалке скучающий халат в ванной комнате, я просто не видел его.

- У тебя просто «бзик» - этот «чаячий пух»? Больше в мире нет ничего белого?

- Да полно! - говорю я. Вот Юля мне тут прислала...

- Юля?

- Или Тина, - шучу я.

- Тина, точно Тина, - говорит Лена, - она просто преследует тебя... Вся в белом!..

- Рыжая! - восклицаю я.

- Как апельсин! - говорит Лена.

Мы смеёмся!..

- Я не замечал, - продолжаю я, - ни зубных щеток, ни подтяжек, забытых на спинке кресла, ни увесистой трубки темно-красного дерева с головой Мефистофеля, и ни разу не спросил Аню, не собирается ли она, в связи с приобретением такого количества мужских аксессуаров, изменить пол. Еще чего! С какой такой стати?! Постоянно хотелось есть, да, я жутко проголодался. Это был знак прекрасного расположения не только тела, но и духа. Наконец мы сели за стол, я взял бокал и, как пес, втянул в себя запах вина.

- Аня, - сказал я, - ты волшебная женщина! А я, дурак, этого не знал.

Она посмотрела мне в глаза так, как только она умеет это делать.

- Конечно, - сказала она, - волшебная. И ты, не дурак, этого не мог не знать.

Мы чокнулись и отпили по глотку. Она поставила свой бокал на стол и добавила:

- Ты всегда это знал.