Вера изгоев

— Не скажите. — Юкио улыбнулась. — Тем более что они и не вампиры уже — Повелитель изменил их природу. Им больше не надо ни крови пить, ни силы из человека высасывать. Даже души кое к кому возвращаются. Вот есть, например, среди них одна девочка, которая умереть согласна была, но кровь человеческую пить отказывалась. Чего с ней только не делали — отказывалась. Они тоже разные, к каждому нужен свой подход, а понять — любой может, если правильно учить.

— Может, оно и так. — Оборотень растерянно почесал лохматую голову. — Нам как-то не до того — отбиться бы от сволочей. В край обнаглели, жить не дают.

— Полагаю, Повелитель придумает, чем помочь. — Девушка прищурилась, при этом ее глаза совсем превратились в щелочки. — Вам на кухню нужно было? Идемте.

Следуя за странной девушкой-воином, занимающейся крайне неблагодарным делом — перевоспитанием вампиров, Бёрн недовольно хмурился. Странное что-то в этом доме происходит. Вампиров перевоспитывать? На кой хрен? Перебить — и нет проблемы. Но это их дела, ему бы домой поскорее вернуться, да кинуть кой-кому весточку обо всем увиденном — дела не сильно веселые творятся. Даже старый друг Ригаан из этого паскудного Братства оказался. А Братство не поймешь. Сегодня оно за тебя, завтра против. Какое, в назгула, Равновесие? Или ты к Свету идешь, или во Тьму валишься, третьего не дано. И коли ради Света чего плохого сделано, то оно оттого только хорошим делается. Подумаешь, хоббитов вырезали. Значит, надо было! Так зато сучье Братство потом всех эльфов изничтожило. Тоже до последнего! Правых и виноватых, не разбираясь. А Повелитель их поганый светлых валар убил, да не убил даже, а как щенят шкодливых передушил. Кто ему, гаду такому, разрешал?! Сколько потом пришлось мучиться, заново иерархию Света создавая, только сам Эру и знает. А Тьма в это время крепла. Нет, что-то тут не так. А вот что именно, Бёрн понять не мог. Вспомнив бледную тварь, с которой говорил на пороге трактира Ригаан, старый медведь поежился. Жуть ходячая. Хорошо хоть не в их мир пришел, а то бы совсем весело стало.

— Вот и кухня, — заставил его опомниться вежливый голос девушки.

— Благодарствую! — поклонился Бёрн. — Желаю успеха в вашем нелегком деле.

— Спасибо, — тяжело вздохнула девушка. — Надоело мне Даяной заниматься донельзя, а выхода нет. Она — вассал госпожи, а значит, обязана понять все необходимое. Вот и сейчас придется идти и делать крайне неприятные для меня самой вещи, делая вид, что мне это нравится. Впрочем, долг не всегда приятен.

— По-моему, почти никогда! — хохотнул оборотень. — Только его за нас никто не исполнит.

— Вы правы, — согласилась Юкио. — Никто. А потому вынуждена попрощаться. Если вы не против, хотела бы как-нибудь угостить вас саке.

— А что это?

— Рисовая водка. Ее пьют подогретой.

— Водку — подогретой?! — Бёрн едва не поперхнулся от неожиданности. — Бр-р-р…

— Совершенно зря. — Девушка тонко улыбнулась, смотря на него с некоторой иронией. — Зависит от качества саке.

Эта кроха что, клинья к нему подбивает? Оборотень посмотрел на нее уже несколько другим взглядом и качнул головой — вполне ничего, фигурка точеная, по-своему даже красива. Экзотика, мать ее. А почему бы и нет? Когда это он отказывался от внимания юных девушек? Никогда, не дурак как будто.

— Дык чего ж отказываться? Можно и попробовать.

— Тогда я вечером за вами зайду. — Юкио бросила на него лукавый взгляд и исчезла.

Оборотень только глазами захлопал, пытаясь понять, куда она подевалась, потом мысленно сплюнул — на чистый пол он плевать не мог, стыдно ведь, кто-то мыл — и махнул рукой. Назгул их тут разберет.

Окинув заинтересованным взглядом огромное помещение, заставленное кучей непонятных штуковин, Бёрн озадаченно поскреб затылок. Это вот как будто печи, но чем они топятся? Ни дров, ни угля не видно. А вон это что? Блестит чего-то, огоньками мигает. Вампирши в белых передничках закладывают тесто в это блестящее нечто. Это они там хлеб пекут? Ну, ни моргота себе! Ладно, столы, понятно. Только кто ж столы из железа делает, дорого же! А это что за белые огромные ящики, откуда мясо замороженное достают? Вот ведь накрутили, кухню не узнаешь. И сплошные вампиры вокруг. Что за паскудство?

Однако нашелся-таки один человек. Руководила всем этим безобразием кругленькая добродушная старушка, колобком катающаяся между печами, столами и прочими непонятными оборотню вещами. Она негромко раздавала указания вампиршам, называя каждую деточкой. А «деточки», каждая старше ее раз в десять, только заученно улыбались, послушно выполняя любую команду и явно стараясь не вызвать нареканий поварихи. Бёрн снова удивленно хмыкнул — вот ведь выдрессировали-то, даже пошутить ни одна не решается. И слава Эру — видал он, какие у кровососов шуточки. Оборотень не знал, что утром на арвадов минут пятнадцать рычала Настя, после чего ни одна не решилась бы даже слова лишнего сказать, не говоря уже о том, чтобы приказа не исполнить. С госпожой Анастасией шутки плохи — это хорошо уяснил себе каждый вампир в поместье.