Верь в меня

Просто потрясающе. Об этом можно было только мечтать. А мечты воплотились сразу, как только Вишняков начал писать роман. Он просто снова стал работать. То, о чем ему упорно твердил Сатана. «Пиши, пиши, пиши…» Что плохого в этом требовании? Денис стал писать – и все принесли ему на блюдечке с золотой каемочкой. Семейное счастье, любовь, дружба, покой, достаток. Только с дружбой вот пока не сложилось, но Денис уже решил, что он наберется душевных сил и попросит у Мишки прощения.

«Неужели дьявол был прав? – мучительно размышлял Денис. – Почему он всегда прав?..»

Ведь от визита в храм мало что изменилось – разве что Марию встретил. Но ведь это просто знакомая, и она не могла повлиять ни на карьеру Вишнякова, ни на работоспособность. А после короткого небрежного разговора с «другом» откуда ни возьмись появились новые перспективы, вернулась жена… Вот это действительно было чудом, и чудо вот уже в который раз явилось не со стороны небес.

Работа над романом активно продолжалась, и дьявол был там уже стопроцентно положительным героем. Мирославу Денис в свою работу пока решил не посвящать. Это было самым разумным решением, и странно, что Вишняков не принял его раньше. В конце концов, кто в их семье писатель? И почему непременно нужно свою неоконченную работу обсуждать с кем-то? Разве он пишет эту книгу только для жены? По ее указаниям? Под ее неусыпной цензурой? Этого еще не хватало.

Но здесь Денис свалял дурака.

* * *

Макбук остался включенным, а распечатки неубранными. Да и работал Вишняков не в своем кабинете, а в гостиной. Поэтому он даже не смог бы упрекнуть жену, что она «сует нос не в свои дела». Ведь он никогда ничего не прятал от нее… ну, кроме своих любовных похождений, которые, впрочем, были далеко позади.

Вернувшись домой из магазина, куда выскакивал за хлебом, Денис застал Мирославу рыдающей.

– Малыш, что случилось?! – не на шутку перепугался писатель.

– Случилось… что могло случиться, кроме краха всего того, что мне дорого?! Случился опять твой прекрасный дьявол! – воскликнула она. – Гадость какая! Ты… ты совсем с ума сошел, чтобы писать такое! Это ведь люди читать будут! Ты… ты зачем… Нет, я не могу больше!

Мирослава вдруг вскочила и выбежала из комнаты, Денис даже опомниться не успел.

Денис, конечно, знал, что его жена довольно эмоциональна, помнил ее болезненную, но сдержанную первую реакцию на изменение романа, но такого всплеска не ожидал. Ему стало не по себе. Он поднял один из листочков, разлетевшихся веером, и прочел: «Женщины странно воспринимают пресловутые «походы на сторону». Они считают, что измена – это разрушение жизни. А разве разрушит жизнь простое прикосновение, мурашки по спине, взгляд в полумраке, мгновенная вспышка, острая сладость? Это простое гурманство, где обе стороны, закончив пиршество, спокойно расходятся по домам… Ведь если есть между двумя эта пресловутая любовь, то такие шалости не разрушат ее, а лишь укрепят – об этом говорят не только народные поговорки, но и дипломированные психологи. И «дьявольские козни» здесь совершенно ни при чем… А если в порыве страсти женщина шепчет мужчине: «Ты мой дьявол», разве она именно это имеет в виду? Нет, она говорит лишь об остроте ощущений, которая им почему-то утрачена с той, которая порицает и отрицает…»

Мирослава прочла именно это?.. И приняла на свой счет? То есть на счет того, что все эти образы имеют непосредственное отношение к их собственным отношениям? Да если даже и имеют. Впрочем, многие мужчины пожали бы плечами и сказали, что женщинам свойственно обострять то, что не стоит внимания, ведь это простая физиология…

– …Как у мартышки, – раздалось совсем рядом.

Денис выпустил листочек из рук, и тот бесшумно спланировал на ковер.

Вишняков даже не услышал, как рядом с диваном, на котором он сидел, кто-то остановился. Среагировал только на эти слова и последующее хлопанье в ладошки.

– Привет! – серьезно глядя на него, сказала Мария. – Извини, ты так ушел в себя, что мне пришлось отвлечь тебя аплодисментами. И ты снова думаешь вслух.

– Привет, – удивленно поднял он на нее глаза.

– У вас дверь настежь, – пояснила Мария. – Я сейчас в подъезде столкнулась с Мирой, она плакала. Я хотела ее остановить, поговорить, но куда там – она сразу поймала такси и уехала. Наверное, к родителям – Ванюша и Катя ведь у них сейчас, да?

– Да… – глухо сказал Денис.

– Ну что такое с вами, что случилось? – мягко спросила Мария. – Поссорились? Из-за чего?

От неподдельного участия в ее голосе Денис сам чуть не разрыдался.

– Вот из-за этого! – воскликнул он, чуть не плача. – На вот, прочти!

И он сунул ей листок. Мария взяла его двумя пальцами, внимательно пробежала глазами текст и молча перевела взгляд на Вишнякова.

– Что, ты тоже будешь меня осуждать? – с усталым вызовом спросил он.

Она помолчала и покусала губу.

Потом положила листок на кровать и достала из кармана плаща сложенную вчетверо бумажку. Не торопясь, развернула ее, разгладила на коленке, подняла к глазам, прочла, не торопясь: