Верь мне

>>Нет. Извини. Просто дружеская встреча. Хотя, поверь мне, она крайне важна. Только тебе, я думаю, могу доверять.

>>Где ты находишься?

>>В Нью-Йорке. А ты?

>>Достаточно близко.

>>В каком месте ты был бы не против увидеться со мной?

>>В Ист-Виллидж, на Сент-Маркс-Плейс есть киберкафе. Можем встретиться там в полдень.

>>Как я узнаю тебя?

>>Зайди на сайт. Тогда я тебе скажу.

>>Спасибо, Виктор. Я бы не спрашивала, если бы это не было столь важно.

79

Я прихожу в кафе на пятнадцать минут раньше и выбираю компьютер в углу. Рядом со мной японский студент общается в киберчате со своей девушкой по серьезному поводу. Неподалеку грузная бизнесвумен печатает отчет, энергично барабаня двумя пальцами по клавиатуре. Подросток играет в компьютерную игру. Хихикающая итальянская пара загружает фотографии с медового месяца.

Есть еще парень средних лет в плаще, вертящий в руках пустую чашку из «Старбакса».

Я вхожу на Некрополь:

>>Ты здесь, Виктор?

>>Да, здесь, Клэр.

>>Здесь на сайте? Или здесь в кафе?

>>И то, и другое.

>>Скажи мне, как ты выглядишь.

>>Мне двадцать пять. Темные волосы. На мне кашемировая двойка, которая раньше принадлежала кому-то другому. Я сижу за компьютером в углу.

>>Ты не упомянула, что красива.

Я поднимаю глаза. Та самая бизнесвумен печально улыбается мне.

80

– Но ты реально можешь причинить кому-либо боль? Я имею в виду, серьезно навредить?

Виктор, которого на самом деле зовут Корин, качает головой.

– В своих фантазиях я мечтаю о сексуальном доминировании. Но я также мечтаю о мире во всем мире, жить с супермоделью и быть профессиональным музыкантом. Я признаю свои обязательства перед обществом, Клэр, и это означает, что, как и все остальные, я должна управлять своими желаниями. – Она пожимает плечами. – Хороших подчиненных трудно найти, особенно если ты толстая старая лесбиянка. Но моим друзьям-натуралам, похоже, ненамного легче.

– О’кей. Я понимаю.

– Расскажи мне, в чем дело, – предлагает Корин.

Я разъясняю мою теорию о полицейском заговоре – что это могло быть как-то связано с Некрополем. Я должна перестать выражаться как сумасшедшая.

– Полицейский психолог предложила мне пойти на этот сайт в первую очередь, – заканчиваю я. – Если бы не она, мне бы и в голову не пришло вести свой характер в этом направлении. И потом, конечно, Патрик, казалось, тоже был замешан во всех этих странных вещах, хотя на самом деле не был.

– Говоря как человек, который сам занимается этими странными вещами, я бы сказала, что это очень великодушно с его стороны.

– Прости – я не это имела в виду…

Она с улыбкой отмахивается от моих извинений.

– Итак, почему Некрополь? – говорю я. – Почему психолог так заинтересован в совершенно легальном БДСМ-сайте?

Корин колеблется.

– В Некрополе может быть больше, чем кажется на первый взгляд. По крайней мере, так говорят некоторые пользователи. Они имеют в виду часть, размещенную в Темной сети – часть, к которой даже участники не могут получить доступ, если их не пригласили. Вот где происходят по-настоящему жесткие вещи.

– Что значит жесткие?

– Торговля, изображения и видео, я так понимаю.

– Незаконные изображения?

Корин кивает.

– Из того, что я слышала. Я никогда не спрашивала подробностей. Это не мое.

Я не удивлена, обнаружив, что сайт, на который меня толкнула Кэтрин Лэтэм, был частью чего-то незаконного. Но как в это вписывается Патрик?

«Пусть шкап большой хранит романсы, груды смет, записки и стихи, судебные тетради, в любовных письмецах волос тяжелых пряди, все ж менее в нем тайн, чем мозг скрывает», – сказал мне Патрик, когда мы впервые встретились. Его голос был хриплым и убежденным. Это была подсказка? На этот секрет он пытается намекнуть, чтобы, используя слова Бодлера как ширму, замаскировать глубинную суть?

Если он покупал изображения на Некрополе и Стелла наткнулась на них, это могло бы объяснить, почему она говорила об уходе от него. Даже, возможно, именно поэтому она и была так взволнована той ночью.