Читаем Великая сталинская империя полностью

Одновременно в бой на протяжении гигантского фронта против советских погранчастей ринулись в общем 90 дивизий противника. В течение дня 22 июня добавились еще 22 дивизии вермахта. По плану «Барбаросса» группа армий Центр под командованием фон Бока имела 2 танковых группы, и еще одна была разделена между двумя другими армейскими группами. Их первой задачей являлось окружение советских войск под Минском. Затем, после короткого перерыва для восстановления сил — «окончательное и решительное наступление на Москву», — как сказал генерал Гальдер. Армейская группа Север фон Лееба должна была стремительным ударом выбить «красных» из Прибалтики и захватить Ленинград, а группа Юг Рунштедта — взять Киев и при этом полностью разгромить войска Киевского округа.

…А ведь можно было бы этот блицкриг резко притормозить, если бы Сталин хотя бы на три дня раньше поверил наконец сообщениям советской разведки о наступлении немцев. В Кремле спохватились только 21 июня и отдали соответствующий приказ наркому обороны Тимошенко — и то «на всякий случай, до конца не веря, что Гитлер ударит именно в эти дни», — как потом свидетельствовал один из работников канцелярии Наркомата. 21 июня в 23 часа 45 минут в западные округа телеграфом была передана директива о приведении войск в боевую готовность:

«Военным советам ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Копия: Народному комиссару военно-морского Флота.

В течение 22–23.06.41 года возможно внезапное нападение немцев на ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий.

Задача наших войск — не поддаться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников…».

И далее следовали распоряжения, что надо предпринять для внезапной встречи врага. Может быть, что-то можно было бы еще предпринять, если бы директива передавалась прямо по всей сети связи — достигая одновременно и штабов округов, и полков. Но такой системы связи из-за соблюдения сверхсекретности не было, и директива шла по инстанциям. Потому и запаздывала, поступая из округов в штабы армий, оттуда — в дивизии, полки. А тем временем гитлеровцы начали в 3 часа 30 минут массированную атаку по всей линии границы.

Среагировать на агрессию успели только Военно-Морские Силы, да и то не по этой директиве, а благодаря тому, что, предчувствуя начало войны по информации о накаляющейся обстановке на границе, командующий флотом адмирал Кузнецов за несколько дней до 22 июня приказал привести флот в боевую готовность № 2 по разработанной им системе. А после получения директивы Наркомата ночью 21 (уже 22 июня) подведомственные адмиралу силы стремительно перешли на готовность № 1. Первые же налеты противника на советские корабли и военно-морские базы были успешно отбиты. И при этом ни одна наша боевая единица не была выведена из строя.

В эти же часы сокрушительному разгрому подверглась половина боевых частей, укреплений и коммуникаций в приграничных районах. Вот результат волокиты, которую развила советская военная бюрократия с благословения Сталина еще в начале 30-х годов.

И если бы с самого начала нападения Гитлер не распылил силы на три группы войск — Центр, Юг и Север, — а только распределил бы между Центром и Севером, то, по единодушному мнению постсоветских и зарубежных экспертов, Москву нам удержать не удалось бы. Этот вывод, кстати, подтвердил и компьютер Британского исторического исследовательского центра, когда ему дали эту задачу и предложили смоделировать результат при статистических данных о военной мощи СССР и Германии. Советский Союз спасла строптивость Гитлера, отвергнувшего этот план, предлагавшийся несколькими генералами. Для фюрера в последний момент показалось главным не взять поскорее Москву, а разгромить Советскую Армию по нескольким (по трем) важным направлениям. Таким образом, Украина, принявшая на себя удар армий Юг, спасла Москву от быстрого падения. А что последовало бы за этой катастрофой, случись она на горе нашему народу, трудно даже предсказать и с компьютером в руках.

Гитлер со своим европейским практицизмом и рационализмом так и не понял, что для русских, как ни для одного народа в мире, важнейшим фактором моральной стойкости в бою и испытаниях является сознание того, что столица держится и находится в целости и сохранности. Один из американских психологов Д. Лорт, бывший лейтенантом в годы Второй мировой и побывавший в СССР в годы «оттепели», сделал такой вывод, сказав, что Гитлер сокрушил бы русских, если бы 70 % ударной силы направил на Москву, которая при дезорганизации и панике в советских войсках после первых дней нападения была практически беззащитной. А Московский военный округ вряд ли смог бы отбить обвал такой армады противника…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное