Ведьмин круг

Распоротые мешки с сахаром в подсобке Ниловой... Есть ли в Харькове фармацевтические заводы или другие круп­ные источники морфия? Если люди Косовановой в поисках морфия сунулись в Харьков - в освоенную вотчину Свири­дова, где за всей утечкой морфия на сторону надзирают его головорезы...

Картина становилась все ясней.

- А у вас в больнице есть морфий? - спросил Высик. Все эти мысли промелькнули у него в голове за долю секунды, так что врач, наверное, и не заметил паузы.

- Есть немного.

- Убитый вчера бухгалтер - он не мог с ним мухлевать? Или, наоборот, заметить несоответствие между тем, что оплачено, тем, что израсходовано по документам, и тем, что действитель­но имеется в наличии?

- Вы хотите сказать... Но в принципе такое возможно. То есть, практически единственным человеком, который мог бы обратить внимание на несоответствие, был он. К сожалению, все нужные документы исчезли, я проверил. Они и впрямь были в похищенном портфеле...

- То-то и оно! А нельзя что-то проверить по тем докумен­там, которые сохранились? Дело вырисовывается...

- Да, я понимаю. Постараюсь. - Врач понял более чем, судя по его изменившемуся лицу и сразу подсевшему и посуровев­шему голосу. - Может, что-нибудь и найду.

- Отлично! Если что выясните, сразу меня отыщите. Впрочем...

- Что?

- По-моему, можете особо и не усердствовать. Я и так знаю ответ.

Врач пристально поглядел на Высика.

- Что-то стряслось? Я имею в виду, кроме того, что мы нарвались на банду, промышляющую наркотиками. Я, как и вы, готов считать это доказанным, по логике событий. Знае­те, что...

Врач подошел к шкафчику, отпер его и, достав спирт, стал разводить его водой.

- Вы прямо мои мысли читаете, - усмехнулся Высик.

- Так сколько же знакомы... - усмехнулся в ответ врач.

- Да, знакомы... Игорь Алексеевич, просьба у меня к вам. Надеюсь, что ничего опасного в ней нет, но... Но если вам по­кажется, что на этом можно погореть, то лучше откажитесь, я в обиде не буду.

- Что за просьба?

- Митрофанов, местный алкоголик, сидит во дворе. Я хочу, что­бы вы вместе с ним прогулялись в один дом. Вот ключи от дома. - Высик выложил ключи на стол. - Митрофанов покажет вам тай­ник, в котором спрятаны... да, довольно весомые улики. Прежде всего, меня интересует бухгалтерская книга, вроде гроссбуха. Если я проведу обыск официальным порядком, то должен буду эти ули­ки приобщить к делу, а приобщать их мне пока не хочется... Ник­то не должен знать, что мы их забрали. Вбить в башку Митрофа­нову, чтобы он молчал, под страхом смерти, я уж сумею!

- Выпьем сначала, - сказал врач. Они выпили, и врач ска­зал: - Вот так-то лучше. А то, я гляжу, вы не на шутку разнерв­ничались. Боитесь, если все всплывет и привлекут за сокрытие улик, мне, с моей биографией, не выкрутиться? Пустяки. Сделаю я то, о чем вы просите. Вот только...

-Да?

-Хотелось бы поподробней и пообъемней знать, что проис­ходит. Ведь если я рискую, то стоит понимать, из-за чего. Хотя бы любопытства ради.

Высик перевел дух.

- Я и сам собирался вам рассказать, потому что... Короче, слушайте.

И Высик стал рассказывать о событиях последнего времени и о том, как они могут быть связаны с событиями годовой давности.

- То, что Акулова с довоенных времен работает колхозным счетоводом, - говорил Высик, - меня больше всего укрепило в догадке, что она сотрудничает с органами. Если бы она была просто счетоводом, то давным-давно уже сидела бы - и, воз­можно, не по первому разу. Такая жизнь у них. Проставишь по ведомостям все как есть - сгноят, что показатели плохие, что реально ее плохая отчетность является диверсией против по­литики партии на укрепление сельского хозяйства. Начнешь приписывать нормы выработки и прочее - будут хвалить, но приписок в конце концов накопится столько, что концы с кон­цами не сведешь. И опять-таки упекут за вредительство, за дутые цифры. Счетовод - тот стрелочник, на которого можно любые списать промахи, чтобы все остальное было чистенько.

Сколько у нас счетоводов по колхозам сменилось? А Акулова как сидела, так и сидит. Несмотря на темную историю с мужем, погибшим, когда его вот-вот схватили бы за руку на подделке ревизионных документов. Несмотря на многое. Значит, она органам нужна, раз ее не трогают. Отсюда очень несложно дога­даться, что она - очень ценный тайный осведомитель. Да и дер­жится она с таким гонором, что не подступись... Воображая, будто ее всегда прикроют и покроют...

- По большому счету, это не доказательства,- возразил врач. - Мало ли что в жизни бывает?

- Согласен, по следственной нормальной логике - не доказательства, - сказал Высик. - А по логике жизни, по логике того, что вокруг происходит - для меня это главное доказательство, почище любых других примет в ее поведении, которые вы назвали бы доказательствами более достоверными... И ведь прав был я, так? И о чем, выходит, толковать?

- Правы, - согласился врач.

А Высика понесло. Видно, хотелось ему выговориться, а до сих пор было не перед кем.