Ведьмак. Перекресток воронов (Анджей Сапковский)

Геральт левой рукой натянул верёвку, а правой повернул колышек.

— Пощади... — прохрипел Понти. — Не убивай...

— Говори.

— Бо... Охранял свиту... Какой-то шишки из Оксенфурта... Наверное, всё ещё там... О Меритксель ничего не знаю... Клянусь...

Геральт повернул колышек ещё на четверть оборота.

— К морю подалась... — прохрипел Понти, тщетно царапая и дёргая душившую его петлю. — Хотела плыть... Куда-то далеко... Не убивай...

Геральт вспомнил сентябрь, канун Равноденствия. Рассвет. И Понти, лупившего его по рукам и голове окованной дубинкой.

Он повернул колышек. Резко и сильно, преодолевая сопротивление. Цибор Понти уже не мог хрипеть, только выгнулся дугой. А резкий смрад выдал, что у него отказали все мышцы.

Геральт повернул колышек ещё на пол-оборота. Для верности.

***

Университетский городок Оксенфурт был тесным, шумным, душным и вонючим. Геральт чувствовал, что долго здесь не выдержит — надоело протискиваться сквозь толпу и задыхаться от смрада. Места встреч охранников с пучком соломы на дверях найти не удалось. Может, оно и к лучшему — он не был уверен, как братство отреагировало на труп Понти в конюшне. С того происшествия минула целая неделя.

Он поспрашивал немного — безуспешно — по трактирам и постоялым дворам. В одной из харчевен, где утром на его расспросы лишь пожали плечами, решил позавтракать. После завтрака собирался убраться подальше от Оксенфурта и где-нибудь в другом месте возобновить поиски Меритксель и Борегара Фрика.

Однако судьба распорядилась иначе.

— Ведьмак?

Борегар Фрик изменился. Отрастил волосы, но не стриг их, отчего его голову теперь украшал неопрятный нимб седоватых космов.

Сел без приглашения напротив, поправляя на поясе мешающий меч.

— Выследил меня здесь, — без предисловий начал он, — чтобы посчитаться. За то, что в Каэдвене было. Не отрицай.

Геральт и не собирался отрицать.

— Упрямый ты, ничего не скажешь, — продолжал Фрик. — Впрочем, не удивляюсь, сам бы так же поступил, окажись на твоём месте. Есть, однако, загвоздка. К дракам, особенно с применением оружия, закон в Оксенфурте беспощаден, а стража повсюду. Так что если нападёшь на меня где-нибудь при людях, а я тебя убью, то загремлю в тюрьму. Даже если это будет самозащитой. Поэтому, раз уж ты позавтракал, предлагаю пойти в укромное место, где никто не увидит, как мы решим наши дела, и куда закон не дотянется. Согласен?

— Согласен. А меч этот мой.

— Неправда, — покачал головой Фрик. — Он мой. Военный трофей.

— Бандитская добыча.

— Называй как хочешь. Закончил завтракать?

— Закончил.

— Тогда пошли, пока солнце не поднялось выше. Не люблю решать такие дела в жару.

Несмотря на раннее время, на главной улице Оксенфурта уже было людно, торговцы и лоточники открыли свои лавки и прилавки, из харчевен и жаровен уже тянуло многократно использованным жиром. Нарастали гомон и суета. Фрик, однако, вёл ведьмака переулками, где было всё ещё пусто и тихо. Наконец свернул в узкий проход за большим амбаром, на замкнутый со всех сторон двор.

Осмотрелся, проверил носком сапога твёрдость грунта.

— Прежде чем начнём, — сказал он, — у меня есть предложение. Дело в том, — продолжал спокойно, — что Меритксель, которую ты ищешь так же упорно, как и меня, не слишком умело обращается с мечом. В схватке с тобой у неё не будет шансов. Она мне дорога, мы были любовниками. Предложение такое: оставь её. Поклянись, что не тронешь её, и я сохраню тебе жизнь. Позволю уйти.

Геральт молчал.

— Ты молод, вся жизнь впереди. В Пьяне ты удушил Цибора, пусть этого хватит. Пусть это утолит твою жажду мести. Договорились?

— Нет. Не договорились.

Фрик атаковал без предупреждения, вероломно: крутанулся в полуобороте, молниеносно выхватил меч и с обратного полуоборота рубанул, целя в голову. Геральт уклонился так незаметно, что клинок лишь скользнул по нему. Сам он тоже уже держал меч и ударил коротко, метя в висок. Фрик парировал, приняв удар на рикассо, отскочил.

— Сам напросился, — процедил.

Он сделал мельницу мечом. Выполнил быстрый гран пассата правой ногой, закрутил клинком в молинетто. Невозможно, пронеслось в голове Геральта, это невозможно, ведь это финт Хольта. Сейчас будет мандритто в левый висок и повторное молинетто... Я парирую...

Он парировал удар.

Теперь будет контратемпо пассо ларго левой ногой, молинетто и трамаццоне. Финт Хольта. Смертоносный финт, от которого нет защиты.

Рисунки Престона, подумал он. В списке. Те штриховые фигурки... Рисунки, изображающие...

Фрик ударил молниеносно, шагнул в пассо ларго, закрутил молинетто и выгнул корпус для коварного трамаццоне. Геральт не стал парировать. Подскочил вплотную, столкнувшись с Фриком грудью. И без замаха вогнал ему крестовину меча в глаз. Глазное яблоко поддалось с мягким студенистым сопротивлением, хрустнули тонкие кости глазницы, сталь крестовины вошла в мозг. Глубоко.

Геральт выдернул меч, отскочил. Борегар Фрик на мгновение застыл, страшно скривив лицо. Потом накренился и рухнул навзничь, как бревно.

Он был мёртв ещё до того, как упал.

Глава двадцать третья

Вдохни море и почувствуй небо