Ведьмак. Перекресток воронов (Анджей Сапковский)

Юнец замолчал, прокашлялся, покраснел совершенно недвусмысленно. Геральт вздохнул.

— Видите ли, господин ведьмак, — дрожащим голосом подтвердил его подозрения юнец. — Вы-то вроде как ушли куда-то, пропали, а священник всё время на месте был, экзорцизмы творил, молитвы читал... Вот члены совета и постановили, что уговор недействителен. Что не ваша это заслуга, а священника, что проклятие ушло... Одним словом...

— Одним словом, не заплатите мне ничего.

— Ну, — замялся юнец. — Как-то вот так решили... Решение принято. Но чтоб совсем ничего, так нет, никак нельзя. Постановили господа советники, что можем вам заплатить... пять марок. Вроде как за сам приезд...

У Геральта уже вертелось на языке, что господа советники могут засунуть эти пять марок себе в задницу. Но передумал. Пяти марок хватило бы на обед в корчме на перекрёстке. А он был голоден.

Он вспомнил глаза женщины в момент, когда его клинок разрывал аорту. Внезапно есть расхотелось.

Но есть надо, подумал он, вскакивая в седло Плотвы и направляясь к городским воротам.

Глава десятая

О ведьмаках известно и то, что сии нечестивцы получили от дьявола совершенное знание трав и прочих веществ. Выкрав у мудрецов знания о неких декоктах, сами, смешивая на той основе яды и смертоносные эссенции, создали алкагесты и зелья ужасающей силы, способные не только помутить разум, но и всю человеческую природу изменить. Имея такие алкагесты наготове, принялись ведьмаки похищать детей, особливо тех младенцев, коих вскоре после рождения не носили в храм нерадивые да глупые родители, из-за чего злые чары имели к ним доступ. Как установлено было, тем похищенным детям вливали ведьмаки силой свой мерзкий декокт, отчего в детях тех, немногих, что ужасы сих истязаний пережили, всё человеческое погибало, а что подлое да злое — словно белена расцветало. Таким-то способом, сами будучи in naturalibus к размножению неспособны, стали ведьмаки плодиться способом дьявольским.

Аноним, «Монструм, или Описание ведьмака»

Глава десятая

О случае в городке Стеклянная Гора, когда-то действительно бывшем местом выплавки стекла из добываемых там кварцевых песков, Геральт хотел бы поскорее забыть. Не получалось. Весть разлетелась широко, поразительно быстро и невероятно далеко. За снятие проклятия восхваляли, правда, в основном некоего благочестивого священника, но, удивительное дело, кто-то пустил слух, что героем был всё-таки какой-то молодой ведьмак. Придорожные дубы и столбы на перекрёстках вдруг украсились досками с надписями. Весьма разнообразные по грамотности надписи отчаянно взывали о помощи. Помощь ведьмака, гласили они, срочно требуется — нужно снять проклятие, чары или дурной сглаз.

Всё ещё полный юношеского пыла, Геральт поначалу не пренебрегал ни одним из призывов, на каждый спешил со рвением. Энтузиазм угасал постепенно, когда приходилось объяснять семье, что дедушка, которому — падите ниц, народы — девяносто лет, страдает старческой немощью и связанным с ней слабоумием, и что это вовсе не сглаз злобной соседки, как утверждала родня. В следующей деревне довелось осмотреть причинное место старосты и объяснить, что это не проклятие, а запущенный триппер, и что нужен тут не ведьмак, а лекарь. В следующих трёх поселениях разъяснял мужчинам, страдающим временным или постоянным мужским бессилием, что он, ведьмак, такое снять не может. Обычно, когда он отказывал в помощи, его подозревали в желании выманить побольше денег и крыли последними словами. Несколько раз пытались его провести банальным обманом — люди разного возраста и пола изображали одержимость, а в наложении проклятия обвиняли кого-то из соседей, родственников или супругов, надеясь, что ведьмак обвиняемого тут же прикончит. Когда ведьмак отказывался, его обвиняли в жульничестве или в сговоре, ругали и гнали прочь.

К концу сентября, проделав больше тридцати миль пути, Геральт стал весьма разборчиво относиться к прибитым на столбах призывам. Обращал внимание только на те, что были написаны без ошибок, а таких встречалось очень и очень мало. С настоящим же, поддающимся снятию проклятием он так ни разу и не столкнулся.