Ведьмак из Салема (СИ)

Его рука вырвалась из-под одеяла и схватила меня за руку так сильно, что я чуть не вскрикнул от боли. «Туман, Роберт!» - выдохнул он. «Мне нужно знать о нем все! Когда он поднялся и с какого направления? Он двигается? Что-то в нем движется ? “

На этот раз я не мог полностью скрыть свой ужас. “Я …”

«Вы что-то видели», - выдохнул Монтегю. «Пожалуйста, Роберт, это важно для всех нас, а не только для меня. Вы что-то видели, не так ли? “

Я попытался освободить руку, но Монтегю развил удивительные способности. Его хватка даже усилилась.

«Я … не уверен», - ответил я. «Вероятно, это было всего лишь мое воображение. Это проклятое мореплавание делает всех нас больными. Любой, кто не начинает видеть призраков после тридцати пяти дней на этом продавце душ, в любом случае сумасшедший “.

Монтегю проигнорировал мои слова. «Что ты видел?» - спросил он. “Скажи мне. Точно!”

Я все еще колебался, но внезапно это было похоже на ту первую ночь - в его взгляде было что-то, что заставило меня заговорить.

«Я … сам не знаю наверняка, - запинаясь, сказал я. Мой собственный голос казался чужим. «Это была … просто тень. Что-то … большое и … зеленое. Может быть, рыба “.

Глаза Монтегю загорелись. Я почувствовала, как его ногти еще сильнее впились в ткань моей куртки, и теплая кровь потекла по моей руке. Как ни странно, боли я не чувствовал. «Что-то большое», - повторил он. «Подумай хорошенько, Роберт - от этого могут зависеть наши жизни. Это было похоже на щупальце? Как рука осьминога? “

«Это … может быть», - ответил я. Слова Монтегю испугали меня больше, чем я хотел признаться. «Но он был … больше», - я покачал головой, громко вздохнул и осторожно освободил руку. Глаза Монтегю, казалось, жалили, когда он смотрел на меня.

«Ничего подобного, - повторил я. «Определенно, мистер Монтегю. Я … этот проклятый туман заставляет меня нервничать, вот и все. “

Он засмеялся, но от этого звука у меня пробежал холодок по спине. «Нет, Роберт», - ответил он. “Это еще не все. Я … надеялся добраться до Англии до того, как меня найдут, но … “

«Найти?» Я ничего не мог понять, но почему-то почувствовал, что его слова были чем-то большим, чем лихорадочные фантазии больного человека. Я часто чувствую это - я не знаю, особый ли это талант или просто совпадение, но я почти всегда чувствую, говорит ли другой человек правду или нет. Возможно, поэтому я с первого момента доверился Монтегю.

«Я не понимаю», - беспомощно сказал я. «Кто должен тебя найти и при чем здесь туман?»

Он посмотрел на меня, помолчал какое-то время, а затем полностью сел. На мгновение я подумал, стоит ли толкнуть его обратно на кровать, но я сделал наоборот и помог ему.

«Я должен … Поговорить с Баннерманном», - сказал он. «Дай мне мою одежду, мальчик».

«Я могу достать его», - сказал я. «На палубе холодно, и …»

Монтегю прервал меня слабым, но решительным покачиванием головы. «Я должен идти наверх», - сказал он. «Я должен … увидеть этот туман. Мне нужна уверенность “.

Уверенность? Я ничего не понимал, но и не пытался его отговорить, а вместо этого помог ему снять пропитанную потом ночную рубашку и надеть обычную одежду. Я снова был потрясен, когда увидел его без рубашки - Монтегю никогда не был крепким мужчиной, скорее, он обладал хрупким, почти мальчишеским телосложением и светлой кожей жителя большого города, который покидает свой дом только тогда, когда это абсолютно необходимо. Но теперь он был похож на ходячий скелет. Его тело было истощено. Ребра пронзали его кожу, как тонкие, голые кости, а его плечи были такими тонкими, что я мог бы держать их в одной руке. У него едва хватило сил надеть рубашку и штаны. Мне пришлось помочь ему с гетрами и обувью, потому что у него кружилась голова, когда он пытался наклониться. Это была картина страдания.

Тем не менее, я не стал снова уговаривать его остаться в хижине. За тридцать пять дней, что я был с ним, я понял одну вещь: невозможно отговорить Рэндольфа Монтегю от всего, что он задумал.

Холод ударил меня по лицу невидимой ледяной клешней, когда я выступила перед ним. Я вздрогнул, стянул тонкую накидку, перекинутую через плечо, и оглядел палубу. Туман подобрался ближе к кораблю и нависал непроницаемой серой стеной за перилами. На мгновение мне было трудно по-настоящему поверить, что я нахожусь на борту корабля. Вокруг нас больше не было океана, только серая, унылая бесконечность, в которой в лучшем случае все еще оставалось место для страха.

“О Боже,” ахнул Монтегю. Он наклонился в дверь позади меня, остановился и протянул руку, чтобы опереться мне на плечо. Я чувствовал, как дрожат его руки. «Это ты», - прошептал он. «Это … хуже, чем я опасался».

Я вопросительно посмотрел на него, но он, похоже, меня больше не замечал. Его взгляд впился в серую стену, окружавшую корабль, и я снова увидел в его глазах то выражение страха, которое я видел в нем несколько раз.

“Где … капитан?”

Я поднял голову, посмотрел на квартердек и указал на полную фигуру Баннермана, которая выделялась глубокой черной тенью на сером фоне тумана.

«Отведи меня к нему», - пробормотал Монтегю.