Вечный капитан

И мы поехали туда. Также неторопливо. Все молчали, но напряжения ни в ком я не заметил. Мне и самому казалось, что за холмом никого не найдем, и мы спокойно вернемся на соляные промыслы.

У подножия холма сказал Гоару:

– Выдели четырех человек.

Гоар назвал четырех соплеменников. Только степняк может незаметно подобраться к степняку. Они слезли с коней и пошли косолапой походкой к вершине холма. Им не надо было объяснять, что и как должны сделать. От этих четверых зависел успех операции. Если хоть один гунн улизнет, доберется до стойбища, мы вернемся ни с чем. Я укачу в Херсон, за высокие стены, а аланам придется отвечать по полной программе. Оставь гунны безнаказанным нападение, и слух об этом разнесется по всей степи, за стадом сразу прискачут другие. Неэффективных управленцев здесь не только лишают собственности, но и убивают или продают в рабство. Но аланы, как мне казалось, волновались меньше меня. Для них важным был сам факт, что нападают на гуннов – тех самых гуннов, которыми, наверное, их в детстве пугали матери.

На вершину холма выскакал алан на трофейном коне и помахал рукой: всё в порядке, подъезжайте. И мы поскакали рысью. Три раздетых догола трупа молодых гуннов лежали вокруг догорающего костра, а четвертый, старика, – метрах в десяти, возле куста, к которому была привязана оседланная лошадь. Двое аланов приторачивали к ее седлу гуннские вещи и оружие. Четвертый алан пытался взнуздать неоседланную лошадь, которая не подпускала его.

Наш отряд рассыпался полукругом и погнал стадо к лесу. Быки, коровы и телята сперва пытались рассыпаться в разные стороны, но уколы копий быстро направили их на путь истинный. Успешное начало операции подбодрило людей. Аланы заулыбались, начали подшучивать друг над другом. Оказывается, гуннов грабить так же просто, как и другие племена. Мы с Гоаром теперь ехали замыкающими. Я подсчитал не поголовно, а блоками по десять, сколько примерно телят мы угоняем.

– Где-то двести тридцать, – сообщил я Гоару.

– Хорошая добыча, – согласился он, не проявляя радости.

Наверное, чтобы не сглазить. Он поверит в удачу, когда окажемся по другую сторону леса.

А я уже видел эту сторону леса и понимал, что сможем уйти. За километр от него приказал аланам сузить колону телят, чтобы не разбрелись по лесу. Там не степь, отойдет метров на двадцать в сторону – не найдешь. На въезде в лес оставили двоих алан дежурить. С остальными проследовали до дальнего из намеченных мною мест. На поляне возле ручья сделали привал, стреножили коней. Готы и два алана остались стеречь их и коров, а остальные вернулись назад, к месту, где будет засада. Я сам расставил по местам всех четырнадцать человек, показал, где и как должны прятаться, в каком секторе стрелять, встав по свисту, не раньше. Мы с Гоаром расположились рядом, договорились, что я стреляю первым и в первого гунна, командира, а он – во второго, заместителя. Потом в дело вступят все остальные.

Просидели в засаде до вечера, но никого не дождались. Ночевать ушли на поляну, рядом с коровами, которые общипали на ней всю траву и начали разбредаться по лесу. Ночью гунны в лесу не нападут. Они днем стараются заходить в него пореже. Но костры на всякий случай не разжигали, опять поев всухомятку. Утром, позавтракав вяленым мясом и водой, разошлись «по номерам». Как ни странно, никто не роптал. Аланы понимали, что лучше встретить гуннов здесь, чем привезти на хвосте к родным юртам. Стадо незаметно не уведешь: его путь отмечен не только следами копыт, но и лепешками.

Наш дозор появился где-то около полудня. Они проскакали мимо засады, не заметив ее. Только когда мы с Гоаром вышагнули из кустов, дозорные остановились и доложили:

– Едут.

Я не стал спрашивать, сколько гуннов? Считать аланы умеют только до десяти, и то не все. Следующей идет цифра «много». Не надо лишний раз пугать людей. Гоар тоже не спросил. Теперь это уже было не важно. Он приказал дозорным скакать на поляну, там оставить лошадей и быстро с двумя стерегущими коней аланами вернуться сюда по лесу, ни в коем случае не выходя на дорогу. Что и было исполнено. Гоар проинструктировал эту четверку, а я расставил по местам. И замерли в ожидании.