Вечер в Византии

– Я просто совершала привычные телодвижения, – тихо призналась она. – Спасибо, но с меня хватит. Так или иначе, я давно хотела уехать из Нью-Йорка. Больше мне не вынести. Здесь какой-то сумасшедший дом. Только в этом месяце ограбили двух моих друзей. Средь бела дня. Моего племянника ударили ножом в грудь за пачку сигарет, и он едва выжил. Я не смею выйти из квартиры вечером. Уже год как не ходила ни в театр, ни в кино. На моей двери четыре замка. Каждый раз, когда на моем этаже останавливается лифт, я трясусь от страха. Джесс, если им так нужен этот город, пусть забирают.

– Куда вы поедете? – мягко спросил он.

– Моя мама все еще живет в нашем доме, в Ньютауне, – пояснила она. – Последнее время она сильно болеет. Буду ухаживать за ней. Это красивый, спокойный маленький город, где можно без опаски гулять по улицам.

– Может, я тоже туда переберусь, – заметил он полусерьезно.

– Это еще не самое худшее.

– А на что собираетесь жить?

Неизбежный тягостный вопрос.

– Не так уж мне много и нужно. Удалось порядочно скопить. Благодаря вам, Джесс. Вы невероятно великодушный человек, и я хочу, чтобы вы знали, как я это ценю.

– Вы же работали.

– Мне нравилось работать на вас. Повезло. Лучше всякого брака, а уж я этого насмотрелась.

Крейг рассмеялся:

– Не так-то много этим сказано, правда?

– Для меня много, – возразила она. – Кстати, договор на аренду офиса кончается в этом месяце. Сказать, что мы не продлеваем его?

Она ждала ответа, рассматривая кроваво-красные ногти.

– Мы хорошо потрудились вместе, Белинда, верно? – почти нежно выдохнул Крейг. – Долгий славный путь.

– Верно. Долгий славный путь.

– Передайте, что мы не возобновим договор.

– Они не удивятся, – кивнула она.

– Белинда, – попросил он, – подойдите и поцелуйте меня.

Белинда церемонно поцеловала его в щеку. Он так и не смог ее обнять: мешала трубка капельницы.

– Белинда, – прошептал он, когда она выпрямилась, – кто теперь будет печатать мне чеки на подпись?

– Сами напишете. Вы уже большой, взрослый мужчина. Только не разбрасывайтесь ими направо-налево.

– Попытаюсь, – пообещал он.

– Если задержусь хотя бы на одну минуту, – пробормотала она, – просто взвою от тоски.

И вылетела из комнаты.

Он откинулся на подушку и уставился в потолок. Ну вот, двадцать три года долой. Прибавь к этому двадцать один год супружеской жизни. Отбыл сразу два срока небесного приговора.

Не такой уж плохой итог дня.

Когда в палату вошла Констанс, Крейг спал и видел во сне, что какая-то смутно знакомая женщина его целует. Открыв глаза, он увидел, что Констанс стоит рядом и серьезно смотрит на него.

– Привет, – сказал он.

– Если хочешь спать, поспи. Я посижу рядом, посмотрю на тебя.

– Не хочу спать.

Она стояла с того бока, где не было трубки, так что он сумел сжать ее руку. Прохладная жесткая ладонь.

Констанс улыбнулась ему:

– Тебе давно следовало отпустить волосы. Очень идет.

– Еще неделя, – усмехнулся он, – и я смогу выступать на следующем Вудстокском фестивале.[57]

Пожалуй, шутливый тон здесь уместнее всего. Нужно постараться и дальше выдерживать нужную тональность. Констанс – не его жена и не Белинда Юэн. Им лучше не обижать друг друга и не вспоминать о чудесных мгновениях, проведенных вместе.

Она придвинула стул и села рядом с кроватью. На ней было черное платье, не выглядевшее, однако, траурным. Констанс казалась безмятежной и прекрасной; волосы, зачесанные наверх, открывали красивый широкий лоб.

– Произнеси по буквам «Мейраг», – попросил он, но тут же пожалел о вырвавшихся словах. Так уж получилось. Машинально.

Но Констанс рассмеялась, и все встало на свои места.

– Сразу видно, что ты поправляешься.

– Причем молниеносно.

– Молниеносно. Я боялась, что так и не удастся повидать тебя. Должна завтра лететь в Париж.

– Вот как…

Повисло молчание.

– Чем собираешься заняться, когда выйдешь отсюда?

– Какое-то время придется отдохнуть.

– Знаю. Обидно, что так вышло с картиной.

– Все не так плохо. Она свою службу сослужила. По большей части.

– Ты вернешься в Париж?

– А когда ты оттуда уезжаешь?

– Недели через две.

– Я скорее всего туда не вернусь.

Констанс снова помолчала.

– Мне сняли дом в Сан-Франциско, – выдавила она наконец. – Говорят, оттуда можно видеть залив. Но наверху есть большая комната, где мужчина может спокойно работать. Туда не доносятся вопли детей. Или почти не доносятся.

Крейг улыбнулся.

– Похоже на подкуп, да? – спросила она и сама же ответила: – Кажется, похоже. – Она засмеялась, но тут же вновь стала серьезной. – Ты уже подумал о том, что собираешься делать после того, как выпишешься? И куда поедешь?

– В общем, нет.

– Но не в Сан-Франциско?

– Думаю, я немного стар для Сан-Франциско, – мягко отказался он, зная, что имеет в виду вовсе не город и она тоже это понимает. – Но я приеду погостить.

– Я буду ждать, – кивнула она. – Во всяком случае, какое-то время.

Предупреждение прозвучало недвусмысленно, но что тут можно было поделать?

– Возьми город штурмом, – посоветовал он.