Читаем Ватутин полностью

Вот как описывает эти дни в Генштабе сам А.М. Василевский: «Наше Оперативное управление превратилось в настоящий «улей», куда прилетавшие с линии фронта «пчелы» доставляли информацию, подлежащую немедленной обработке. Информация распределялась по трем отделам, сложившимся соответственно трем главным направлениям боевых действий: Северо-Западному, Западному и Юго-Западному. Не переставая работали Бодо — телеграфные аппараты, отправлявшие сразу несколько телеграмм по встречным курсам. Бывшие окружные штабы, а ныне фронтовые управления слали нам свои донесения. Мы передавали распоряжения Центра в войска. Людей не хватало. Главная работа сосредоточилась в большом зале, куда были стянуты основные кадры, обслуживающие связь с войсками. Всюду карты — географические и топографические, разных масштабов и предназначений. Непрерывные донесения. Телеграфные или доставляемые самолетами связи, самолетами-разведчиками. Информация, как можно более полная и точная, необходима как воздух. Что происходит на фронтах, где находятся войска, наши и вражеские, на каком рубеже идут бои? Куда направить подкрепления, где и какая необходима боевая техника? Лишь бы не сбиться с ритма, не опоздать, вовремя дать сведения Ставке...»

23 июня была образована Ставка Главного Командования. В нее вошли Сталин, Тимошенко, Буденный, Ворошилов, Жуков, Кузнецов, Молотов. Одновременно при Ставке создавался институт военных советников в составе Вознесенского, Воронова, Жданова, Жигарева, Кулика, Мерецкова, Микояна, Шапошникова. Во втором списке нашел себя и Ватутин.

Четверо последующих суток он провел у операторов, ни на минуту не сомкнув глаз. Теперь уже Василевский и Маландин по очереди уговаривали его лечь отдохнуть, но он категорически отказывался. Положение на фронтах становилось все более угрожающим. 26 июня, докладывая Жукову, Ватутин сообщал:

— Дела в Прибалтике и Белоруссии сложились крайне неблагоприятно. 8-я армия Северо-Западного фронта отходит на Ригу. 11-я армия пробивается в направлении Полоцка; для усиления фронта из Московского военного округа перебрасывается 21-й механизированный корпус. Положение 3, 10 и 4-й армий Западного фронта чрезвычайно тяжелое. Неорганизованный отход 3-й армии из района Гродно и 4-й армии из района Бреста осложнили ситуацию в 10-й армии. Она продолжает драться в окружении, опираясь на Осовецкий укрепрайон. Организованы контрудары в направлении Гродно, Молодечно, Пинска, но, по последним данным, противник вышел к Минску. Товарищ Сталин нервничает и склонен винить во всем командование Западного фронта, его штаб, упрекает в бездеятельности маршала Кулика. Маршал Шапошников находится при штабе Западного фронта. Кулик где-то в 3-й армии. Сегодня приказано сформировать Резервный фронт и развернуть его на линии Сущево — Невель — Витебск — Могилев — Жлобин — Гомель — Чернигов — река Десна — река Днепр. В состав фронта включаются 19, 20, 21-я и 22-я армии. У вас дела получше, а на Западном фронте — плохо.

— Знаю, Николай Федорович, — устало проговорил Жуков. — Сегодня говорил с товарищем Сталиным. Приказал мне возвращаться в Москву, встретимся в Генштабе.

Но встретились они в кабинете Сталина. Когда Жуков вошел в кабинет, Тимошенко и Ватутин стояли уже два часа навытяжку и выслушивали горькие упреки Сталина. Усталый, с покрасневшими от бессонницы глазами Ватутин едва держался на ногах, и только сила сталинского гнева, незаслуженная обида еще поддерживали в нем последние силы.

Поздоровавшись с Жуковым, Сталин сказал:

— Подумайте вместе и скажите, что можно сделать в сложившейся обстановке?

— Нам нужно минут сорок, чтобы разобраться, — сказал Жуков.

— Хорошо, через сорок минут доложите.

Генералы вышли в соседнюю комнату. Обстановка на карте была сложная, но они не знали, что в действительности она еще сложнее. Передовые части противника углубились в нашу территорию на 120—130 километров, а местами и на все 250... Западнее Минска в окружении дрались остатки 3-й армии генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова и 10-й армии генерал-майора К.Д. Голубева. Разбитые части 4-й армии генерал-майора А.А. Коробкова отходили в Припятские леса. Некоторые части двигались уже восточнее Минска к реке Березина.

— Надо организовывать оборону восточнее Березины, перед Резервным фронтом, создавать эшелонированные в глубину оборонительные рубежи, изматывать противника и остановить на одном из рубежей, — предложил Ватутин.

— Как за Березиной? Ведь там еще не начались бои.

— Уверен, что начались, — возразил Ватутин,— и, возможно, где-то немцы уже форсировали реку. Ведь полнокровных, хорошо организованных частей там нет. Только окруженцы. Конечно, надо сдерживать противника и там, но прочной обороны не построить.

— Тем самым усилим отступательные настроения, — не сдавался нарком.

— Это все эмоции, товарищ маршал, а нужны действенные меры.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии