Читаем Вацлав Гавел. Жизнь в истории полностью

Я думаю, что избрание папой кардинала Войтылы было огромным воодушевлением для всей тогда еще коммунистической части Европы. Радовались не только поляки, радовались мы все, потому что понимали: это одна из тех вещей, которые, несомненно, могут ускорить развитие событий <…> было ясно, что на святой престол садится человек, который хорошо знаком с тоталитаризмом и который не забудет о заботах граждан коммунистических стран.315

Римский папа посетил Чехословакию уже в апреле 1990 года. Надо сказать, что впервые понтифик был готов поехать в Прагу еще в 1985-м, когда отмечалось 1100-летие смерти Мефодия Моравского. Но тогда приглашение кардинала Томашека не поддержал Гусак. А вот Гавел, конечно, был рад принять папу.

Я не знаю, знаю ли я, что такое чудо. И все-таки осмелюсь сказать, что в этот миг я – участник чуда: в страну, опустошенную идеологией ненависти, приезжает посол любви; в страну, опустошенную правительством невежд, приезжает живой символ образованности; в страну, еще недавно разрушаемую идеями конфронтации и разделения мира, приезжает посол мира, диалога, взаимной толерантности, уважения и милосердного взаимопонимания, глашатай братского единства в разнообразии. На долгие десятилетия с нашей родины был изгнан дух. Я имею честь быть свидетелем момента, когда ее землю целует апостол духовности.316

Так сказал президент, приветствуя папу в аэропорту. Слова о поцелуе – не метафора: спустившись по трапу, Иоанн-Павел действительно поцеловал землю под ногами.

Папа отслужил на Летне мессу для полумиллиона чешских верующих, потом поехал в Велеград – моравский городок, тесно связанный с именами Кирилла и Мефодия, а закончил свой путь в Братиславе. Позже папа побывал в Чешской республике еще дважды; в 1999 году Гавел сам посетил Ватикан вместе с чешскими паломниками.

Другим выдающимся религиозным лидером, приехавшим в Прагу вскоре после бархатной революции (и, строго говоря, несколько раньше Иоанна Павла II), был Далай-лама XIV, незадолго до этого получивший Нобелевскую премию мира. Приглашение от Вацлава Гавела стало первым официальным приглашением Далай-ламе от главы западного государства. Они очень сблизились, часто встречались и дальше, а Гавел открыто высказывался в поддержку жителей Тибета. «Химия между Его Святейшеством и Гавелом уникальна, примерно как между Его Святейшеством и архиепископом Десмондом Туту. Они были едины <…> в вопросах прав человека, достоинства личности, относительной неважности искусственных национальных границ», – говорил основатель Dalai Lama Center Виктор Чан317.

В 2009 году Гавел упрекнул Барака Обаму в том, что он не принял Далай-ламу в Белом доме во время приезда того в Вашингтон (Обама планировал встретиться с Далай-ламой только после поездки в Китай и встречи с председателем КНР Ху Цзиньтао). Гавел заявил, что впервые не согласен с чем-то, что делает новый президент США318. В дальнейшем Обама принимал Далай-ламу четырежды как президент и неоднократно встречался с ним уже после сложения своих полномочий.

Последний раз Далай-лама виделся с Гавелом в Праге за неделю до его смерти. «Он прожил хорошую, полную сострадания жизнь. С христианской точки зрения, он должен быть в раю, но с другой точки зрения – он мог вернуться, чтобы творить добро для человечества», – сказал лама в одном из интервью несколько лет спустя319.

<p>Naše země nevzkvétá</p>

1 января 1990 года новый президент Чехословакии обратился к согражданам со своей первой новогодней речью. Эта речь подводила итоги предыдущего этапа развития страны и расставляла акценты на ближайшее будущее:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии