Ватерлоо. История битвы, определившей судьбу Европы

Подпоручику Эйру повезло, а кому-то не досталось не только пиршества, но даже огня. Рядовой гвардеец Мэтью Клэй провел эту ночь на краю канавы, его едва укрывали густые ветки живой изгороди. Другие спали под открытым небом, положив голову на ранец как на подушку. И для всех сон был недолгим. Внезапно темноту расколола молния, прогремел гром. Кони, ночевавшие в промокшем поле, сорвали путы и в панике понеслись прямо через стоявшие лагерем войска. Одна из привязанных лошадей принадлежала капитану по имени Джонни Кинкейд из 95-го стрелкового. Он привязал поводья лошади к рукояти штык-тесака одного из его солдат (стрелки имели в вооружении штык с рукоятью и клинком около 60 сантиметров длиной), клинок штык-тесака воткнул в землю, а сам отправился спать. Проснувшись, он обнаружил, что лошадь убежала, и уже отчаялся ее найти, но спустя час та отыскалась среди коней артиллеристов, а штык еще болтался, привязанный к поводьям. И всю ночь шел дождь, обрушиваясь на землю, превращая ее в грязь, уничтожая урожай, заполняя водой канавы. Капитан Мерсе ютился вповалку с другими офицерами:

Не знаю, каково было моим товарищам, но все мы лежали тихо и спокойно. Ветеранам Пиренейской войны зазорно жаловаться перед всякими Джонни Новобранцами, а те боялись, что если станут ныть, то услышат в ответ что-то вроде: «Господи, смилуйся над твоей нежной тушкой! А как бы ты заговорил на Пиренеях!» Или: «Ого, малыш! Да это детские игрушки по сравнению с тем, что мы повидали в Испании!» Так что те, кто не спал (думаю, таких было большинство), притворялись спящими и переносили страдания с отменным героизмом.

Французам пришлось хуже. Солдаты Веллингтона хотя бы дошли до гребня Мон-Сен-Жан при свете дня, и у них было время пограбить и наломать мебели для костров, а вот войска Наполеона прибывали к месту сражения всю первую половину ночи. Британцы, находясь почти за полтора километра, слышали, как громыхают по Брюссельской дороге повозки, пушки и лафеты. Стемнело, а значит, французы вряд ли могли добыть еды или топлива. Некоторые кавалеристы спали в седле или пытались поспать, а на британо-голландские костры, полыхавшие в ночи под непрестанным дождем, только могли глядеть с завистью.

150 000 человек пришли в долину, и 150 000 человек пытались уснуть в набрякшей от дождя темноте, зная, что наутро начнется сражение. Точные цифры можно привести только для артиллерии, но армия Наполеона составляла примерно 77 500 человек и 246 пушек. Со стороны Веллингтона их поджидали 73 200 человек и 157 пушек. У Блюхера, примерно в 20 километрах к востоку стояли еще 100 000 человек и 240 пушек. В этот момент Блюхер не мог принять участие в сражении, однако обещал отправить к гребню Мон-Сен-Жан половину своих людей и 134 пушки. Значит, Наполеону требовалось разбить Веллингтона раньше, чем подойдут войска Блюхера.

Армия Наполеона превосходила числом силы Веллингтона, хотя и не слишком. Истинное преимущество императора состояло в том, что его войска были в целом лучше. Веллингтону полностью доверяли в его британских частях и в Королевском германском легионе, но остальные – а это добрая половина армии – отличались сомнительной выучкой и ненадежностью. Второе преимущество Наполеона состояло в численности и качестве артиллерии. Сам Наполеон учился на артиллериста. Пушки были его «прекрасными доченьками», но эффективность наполеоновских дочерей на сей раз была поглощена грязью.