Василиса

Одно движение рукой – и все мои волшебные побрякушки вылетели и дробно рассыпались по столу, дальше Василиса распахнула мою рубаху и накрыла ладонями правую часть живота, тут-то я и понял, что из-за пазухи вылетело не все: один большой утыканный бриллиантами орден приклеился к правой части живота и даже начал врастать в кожу. Рывок, дикая боль, и коварная бриллиантовая звезда с окровавленными щупальцами упала в невесть откуда взявшийся берестяной ларец, меня качнуло, но я постарался удержаться на ногах и не грохнуться в обморок, ведь Бурого Волка требовалось срочно расколдовать! Василиса уже взяла меня за левую, здоровую, руку и шагнула к источнику, даже почувствовал, как она подумала про камень со змеевиком, но я успел воспротивиться:

– Постой, а как же Волчок, ему помощь нужна раньше!

Она отпустила меня, присела перед плюшевой игрушкой на корточки и провела над ним рукой:

– Вот это да, я такого заклинания еще ни разу в жизни не встречала и даже не слышала, надо с Николаем по этому поводу посоветоваться – сама помочь не смогу.

Она замерла, наверное, разговаривала с библиотекарем, затем все-таки взяла меня за руку и увела к огромному камню, вросшему в землю, и вовремя – я обессилел настолько, что держался из последних сил.

Умный источник выдал струю прохладной живой воды, по моей горящей, распухшей руке пробежалось облегчение, кровоточащий живот защипало, а Василиса в это время продолжала меня ругать, не злобно так, а просто отчитывала, словно нашкодившего мальчишку:

– Нельзя так поступать! Даже пятилетние дети знают, что шарахать напрямую магической силой – глупо!

– Почему, ведь все вышло хорошо?

– Не знаю, что у тебя там вышло, но все магические силы ты исчерпал полностью и уже в жизненные полез.

Рваная рана на животе шевелилась, дергалась и не торопилась заживать, наверное, в ней оставалось много чужеродной магии.

– И что такого?

– Волшебники, использующие жизненные силы на волшебство, долго не живут! Теперь тебе восстанавливаться сутки надо, не меньше, а насколько ты себе жизнь сократил – никто ответить не сможет, не обладает современная магическая наука такими методиками и расчетами.

Василиса сорвала травинку и начала водить ей вдоль поврежденной руки, после живой воды опухоль спала, но боль еще не прошла.

– Сейчас помолчи, а как закончу, то все расскажешь – что и как стряслось, я вам с бабой Верой сейчас еще очную ставку устрою, ишь, заговорщики нашлись: тайком от меня спелись, что-то втихаря предпринимают, жарят какие-то трупы, в магических стычках участвуют, а предводитель клана об этом ни сном ни духом не ведает.

Я расслабился и постарался получить удовольствие от процесса, все-таки лечение травинкой – чрезвычайно приятная процедура, с каждым разом получал от нее все большее удовольствие – такое восхитительное ощущение выздоровления, передаваемое через легкие покалывания и непроизвольное сокращение мышц, блаженство, да и только, ради такого хоть каждый день руки ломай! Пока Василиса лечила разбитую кисть, рана, оставленная неведомым бриллиантовым орденом, полностью затянулась – великая сила живой воды за пару минут вымыла всю чужеродную магию и восстановила поврежденные мышцы и кожу.

Очной ставки провести не удалось, когда мы с Василисой вышли на полянку рядом с баней, баба Вера находилась без сознания, зато все уворованные мной артефакты оказались убраны в берестяные ларцы и расставлены по столу кривыми рядами – не иначе как она это на автопилоте сделала. А может, всю работу сделал сам Заповедный лес без бабы Веры, ведь взялась неведомо откуда шкатулочка для коварного бриллиантового ордена? Прямо в воздухе висел обгорелый труп и с интересом вращал во все стороны глазами – Леша перестал гореть и вовсю проявлял любопытство и заинтересованность.

– Так, – грозно сказала Василиса, – полное разложение и деградация, стоит рабочей девчонке уехать на стройку, как дома начинается полный развал!

Я отвел глаза в сторону и стал внимательно рассматривать облачка на небе.

– Вот это что такое? – спросила Василиса, показывая на понарошку обгоревшее тело. – А ты, труп, цыть!

– Это не что, а кто, – ответил я, глядя на застывшего алкаша, – клиент бабы Веры, шатун по имени Леша, пытал дело: просил показать ему, как горят в геенне огненной, чтобы бросить пить.

– Так, а ты каким боком к этому Леше причастен?

– В первый раз его вижу. Просто я, как мы с тобой и договаривались, пригнал ступу, баба Вера мне начала спину лечить, как ты сама и просила, а тут вышел по тропинке вот этот мужик с рюкзаком водки за спиной. Идет и плачет, говорит, понимает, что пропадает от пьянства, а бросить не может, вот теща и взялась ему помочь.

– Теща, говоришь, а ты к этому каннибализму не причастен?

– Нет, конечно, а ты из-за чего расстроилась-то? – удивился я.

– Не хотела тебе говорить, были у нас случаи, когда волшебник, попробовав человеческого мяса, становился людоедом.

– Вот это да, – удивился я, – а с чем такое связано?