Василевс

Затем он, оглянувшись, нет ли поблизости кого-нибудь из епископов, наклонился к нему, прошептал: «Тот, в отличие от нынешнего императора Юстиниана, на многое способен!..»

Глядя пристально в глаза другу, чтобы он понял глубину предстоящих событий, Кашиш добавил: «Теперь монофизитам будет свободнее!..»

Иоанн тоже заметил, что Юстиниан после смерти Феодоры стал апатичен, государственные дела пошли самотёком, особенно же церковные.

Кашиш, неразговорчивый, обычно молчаливый, примечал многое и верно делал прогноз.

Иоанн поделился с ним новостями из Константинополя, сообщил о том, что «монастырь сирийцев» теперь под его управлением.

– Перешёл сразу после смерти Мары! – сказал он. – Так что ты можешь в любое время останавливаться там…

Они помолчали, отдавая дань памяти блаженному отшельнику.

Поставив Кашиша епископом Хиосским, Иаков и сопровождающие его епископы переехали с острова в Асию. Иоанн остался там, в своей епархии, а Иаков с епископами отправился в Египет.

* * *

Прошло четыре года, и в Константинополе снова появилось посольство аваров. Это были совсем другие люди.

Юстиниан тут же вызвал к себе своего мечника Валентина.

– Посмотри внимательно на новых послов! Может быть, кого-нибудь узнаешь из старых, знакомых тебе? – дал он ему наказ, что делать на приёме послов у крепостных ворот города. – Лучше всего встречай их у Харисейских ворот!.. Как они будут вести себя, как одеты! Не покажется ли тебе что-нибудь странным, необычным для них, что ты уже видел и подметил в их поведении раньше!.. Действуй, Валентин!..

Он отпустил его. И Валентин, выйдя из палат дворца, сел на коня и поехал в сопровождении экскувитов к Харисейским воротам.

У ворот он спешился и, оставив коня под присмотром своего слуги, вышел через арку малых ворот за стены города.

И тут, где стояли стражники, охраняющие ворота, он увидел группу кочевников, человек десять, и легионеров, сопровождающих их с самой границы Истра от магистра Юстина, сына Германа и племянника императора.

Он подошёл к ним, назвал себя, поздоровался. Толмач, из легионеров, знающий язык этих кочевников, перевёл послам его слова.

Он же всё время, пока говорил толмач, присматривался к новым послам аваров. Они были похожи на тех, с Кандихом, и всё же были не такие…

– Пропустите их! – велел он стражникам. – Это послы к императору!..

Послы прошли через ворота в город, ведя в поводу своих коней.

И здесь, в черте города, Валентин попросил толмача сказать послам, чтобы они садились на коней.

– И пускай следуют за мной! – сказал он и вскочил на коня, которого подвёл ему его слуга.

Он проводил послов до Посольского двора и оставил там под присмотром экскувитов.

В поведении послов он не заметил ничего странного. Они вели себя так же, как Кандих со своими: глазели на всё, широко открыв от удивления рот, пока ехали по улице Меса мимо дворцов, портиков, садов и роскошных магазинов, таких как Ламповый дом…

Об этом он, явившись затем во дворец, сообщил императору, приметив, что этим успокоил его… Он же видел, что к старости Юстиниан стал нервничать, если замечал что-то новое, необычное и непонятное для него.

Юстиниану же недавно прислал письмо с границы Истра магистр Юстин, его племянник, сын Германа. В письме сообщалось, что послы аваров намерены требовать у него, императора, чтобы им было позволено осмотреть землю, куда их орда могла бы поселиться.

И Юстиниан уже подготовился к этой встрече послов. Он собрал на совет приближённых двора и, обсудив с ними этот вопрос, пришёл к выводу, что аваров надо поселить на землю герулов, то есть там, где перед тем жили герулы. Эти земли назывались Паннонией.

* * *

Юстиниан принял посольство аваров. Вся процедура приёма, торжественность процесса, прошла как обычно.

Валентин, участвуя в них как человек, уже знакомый с обычаями аваров, ввёл послов во дворец. Они прошли череду лестниц и палат из мрамора, украшенных статуями, вазами и сосудами из фарфора и стекла.

В палате Хрисотриклина уже всё было готово для приёма послов.

И вот открылись обе створки двери, в зал вступил первым магистр оффиций, за ним Валентин с послом, затем уже небольшой кучкой остальные посольские. Одетые в поношенные кафтаны, поверх которых тускло отсвечивали кольчужные доспехи, а на голове были всё те же меховые шапки, привычные для кочевников в дальних поездках.

Магистр оффиций объявил посольство. Затем те поднесли к подножию трона императора свои недорогие, скудные дары.

После этого им дали высказать цель своего посольства.

Юстиниан выслушал то, что перевёл толмач.

Снова выступил вперёд магистр оффиций. Подойдя к трону, он остановился от него в трёх шагах, обратился к посланникам:

– Император Юстиниан выразил свою милость и разрешил поселиться аварам в провинции герулов, Паннонии!

Глава посольства, авар Чедир, с поясом из серебряной накладки, заговорил что-то на своём языке, быстро, волнуясь с чего-то, так что толмач едва успевал переводить.

– Авары, государь, охотно поселились бы в той земле, которую ты отвёл нам!.. Но, государь, авары так привыкли к своей земле, Скифии, к степям, что не мыслят своей жизни в горах!..